В издании «Тамбовский альманах» №28 за 2024 год опубликована повесть «Рейд» тамбовского писателя В. И. Селивёрстова. В основе сюжета – захват Тамбова белоказаками генерала К. К. Мамантова. Я ожидала этой публикации, поскольку мне интересен период Гражданской войны на Тамбовщине, к тому же я исследую биографию М. Д. Чичканова, общественно-политического деятеля, участника этих событий, сотрудничаю с архивами четырёх городов.

К сожалению, произведение, которое названо исторической повестью, местами производит впечатление абсурда. Это художественный вымысел? Тогда назовите персонажей иначе. Если автор претендует на историчность произведения, не меняет имена и фамилии своих героев, то читатель надеется, что образы, нарисованные в тексте, будут в основе реалистичны. Впрочем, объективность давно покинула российскую литературу, особенно если речь идёт о советском периоде отечественной истории.  

Михаил Дмитриевич Чичканов является знаковой личностью в истории нашего региона. В 2024 году исполнилось 135 лет со дня его рождения и 105 лет со дня гибели. Революционер, руководитель Тамбовской губернии в самый сложный период 1918-19 гг., интеллигентный, гуманный человек, он успел многое сделать для населения, боролся с преступностью в партийных рядах и трагически погиб в 29 лет. Наверное, в другом регионе о таком человеке давно сняли бы документальный фильм, поставили памятник и вовремя вспоминали юбилейные даты. Но у нас многие даже не в курсе, почему его именем названа улица Тамбова. Изучением его деятельности на посту руководителя не занимались. 

В ошибках Селивёрстова, допущенных в повести «Рейд», виноваты и тамбовские историки с краеведами, в чьих книгах он не нашёл достоверной информации о персонаже, которого сделал одним из главных героев повести. Но я займусь разбором на основе архивных документов.

Биография

Начну с биографических данных. Селивёрстов пишет: «Председатель губисполкома Чичканов Михаил Дмитриевич имел 29 лет от роду, 3 года тюрем и арестов, 5 в эмиграции и 10 лет в РСДРП… Родился он в 1889 году в селе Бондари Сампурской волости. Отец – мелкий земский финансист. С 1898 по 1907 годы обучался в тамбовском реальном училище. ...Окончил Петербургский политехнический институт».

Какой объективности можно ждать от автора, который искажает даже элементарные биографические сведения персонажа?

На самом деле: Михаил Дмитриевич Чичканов родился в с. Беляевка Верхоценской (позже Понзарской) волости. Его отец был писарем у присяжного поверенного. Чичканов провел в тюрьме не 3 года, а несколько месяцев. На рубеже 1910-11 гг., отсидел за участие в студенческих волнениях, связанных со смертью Льва Толстого. (Источник: Автобиография М. Д. Чичканова. ГАСПИТО, фонд П-382, о 1, д 199).

И Политехнический институт не окончил. Причины две. Во-первых, периодическое отсутствие средств, хотя на каникулах он не отдыхал, а работал на ЮВЖД. Например, в сентябре 1912 г.  обращается в канцелярию ВУЗа: «Летом я был на практике на железной дороге. В конечном результате у меня осталось 25 рублей, из них 13 рублей израсходовал. Приехав в Петербург, заболел, был отправлен в больницу и от остальных денег ничего не осталось. Отец мой, получая ничтожную сумму, не в состоянии прислать денег, он должен содержать семью. Ввиду всего вышеизложенного прошу Правление института освободить меня от платы за право слушать лекции» (Источник: ЦГИА СПб. Фонд 478. Опись 3. Дело 7352).

А ранее, 9 марта 1910 года, пишет письмо сестре, гимназистке-старшекласснице: «Относительно освобождения от платы пока ничего не известно. Профессура у нас сейчас свирепствует. Чуть ли не половину студентов, подавших прошение об освобождении, правление Института вычеркнуло. Я пока ещё нахожусь в списках. Такое вычеркивание некоторые профессора мотивируют тем, что, мол, очень бедным помогать не следует, так как у них не хватит всё равно силы и средств для окончания института…» (Открытка, семейный архив).

Во-вторых, от учёбы отвлекала революционная борьба, которая не сулила ничего, кроме кандалов. Чичканов был автором, корректором, распространителем газеты «Правда», вёл пропаганду на Путиловском заводе и среди студенчества. В автобиографии он пишет, что одно время скрывался от охранки, а затем «…начал (1914 г) по разрешению оставшихся членов нашей организации заниматься в институте, дабы скорее окончить институт и развязаться с ним», то есть партия, используя его труд, распоряжалась, сколько времени он может уделять учёбе. Это длилось с 1908 года.

Селивёрстов пишет: «Спасаясь от арестов, эмигрировал в США. Возвратился перед революцией». Но что было на самом деле? В ЦГИА СПб хранятся документы о служебной командировке Чичканова: «Удостоверение. Дано сие студенту Петроградского Политехнического института Михаилу Дмитриевичу Чичканову в том, что он с 1 октября 1915 года по 4 июня 1917 года состоял в распоряжении Главного Артиллерийского управления и находился в составе особой артиллерийской комиссии в Северной Америке в качестве браковщика…».

Шла Первая Мировая война. Для Императорской армии закупали боеприпасы за рубежом. Чичканов проверял снаряды на заводах и военных складах в Нью-Йорке и Вудбери. Никакого восторга перед чужой страной не испытывал и писал сёстрам: «Каждый день собираюсь в Россию. С большим удовольствием, пожалуй, пойду в окопы» (открытка, семейный архив). Он не отсиживался в эмиграции, а работал на оборону. Есть разница?

Характеристика

Ошибки в биографии Чичканова можно списать на книги, которые Селивёрстов считал надёжными источниками. Но характер персонажа полностью на совести автора. Что же он говорит о земляке? «Вырос смышлёным, ловким, речистым и бессовестным». Так и хочется спросить: откуда же Вы взяли, что бессовестным?

Чичканов, судя по его выступлениям, был открытым честным человеком. Ещё на I Тамбовской конференции коммунистов-большевиков разносит и своих, и чужих, «левых» эсеров обвиняет в воровстве, а соратников в пьянстве. Обычно Чичканов так и делал – на всю губернию критиковал, ничего не скрывая, а потом всё публиковалось. Для него много значил, как он говорил, «престиж Советской власти». Чичканов ужесточил партийную дисциплину, понимая, что непорядочное поведение партработников обернется против населения. Открывая IV-й тамбовский съезд Советов, возмущённо констатировал: «Наблюдались случаи недопустимого действия в уездах губернии некоторых Исполкомов и позорного поведения их членов, например, в Шацке, Усмани, Темникове, где имели место пьянство, мародёрство, насилие над женщинами и терроризация местного населения». Всех провинившихся посадили. Это стало частью политики Губисполкома.

К сожалению, из Тамбова было трудно уследить за всей губернией, которая тогда составляла 66 тыс. кв. км. Современники, например, Нарком Г. Петровский и сестра Чичканова Зинаида, вспоминали, что он очень уставал, работал ночами, не хватало надежных кадров, не на кого было опереться.

После знакомства с архивными документами «Рейд» читаешь как фантастику, но злую. Селивёрстов продолжает: «…во всём был максималистом. Не признавал половинчатых кисельных, кисейных решений».

Я бы не назвала Чичканова максималистом. Тамбовские большевики даже власть в Тамбове взяли не сразу, медлили до весны 1918 года, так что Москва стала торопить, а Чичканова за миролюбие обвиняли в соглашательстве с оппозицией. Тамбовские большевики хотели прийти к власти с помощью пропаганды. И постепенно у них появилось много сторонников. Своих противников из «Ударного батальона» разоружили без единого выстрела, арестовали только руководство и вскоре выпустили.  

Черты характера персонажа нужно показывать через поступки, а не через взятые с потолка перечисления.

Но Селивёрстов продолжает удивлять: «Он давно, ещё в Америке, очертил для себя четкие свойства политика-деятеля и свято им следовал. Они просты и циничны. Полное равнодушие к людям. Они лишь средство, а не цель. Политик вне плоскости этики и морали. Ложь, клевета, предательство и всё такое прочее не имеют никакого значения. Все идеи вместе взятые ничтожны. Политик должен легко, в зависимости от обстановки, переходить из одного лагеря, из одной религии в другую. Человек имеет полное право на изменение убеждений, когда это необходимо и выгодно».

Почему автор решил приписать эти качества Чичканову? Ни одного факта.

Кого оклеветал? Пьяниц и взяточников, которых сажал, спасая от них население, или чекистов, которые присвоили конфискованное вино, а он приказал сдать и написать об этом в газетах?

Кого предал? Семью, которую любил, несмотря на взгляды родственников, некоторые из которых не приняли Советскую власть? 

Когда продемонстрировал равнодушие? Когда в Губисполкоме отказались от отопления, уступая дрова больницам и богадельням, или когда вьюжной ночью 30-го декабря 1918 года проверял железнодорожные пути региона, чтобы утром прошли поезда? 

«Читая каждый день «Правду», постоянно врал», сообщает Селивёрстов. И снова ни одного факта.  

Работа

Селивёрстов рисует Чичканова амбициозным человеком:

«Дворец городской Думы вызывал у Чичканова восхищение. Он считал его самым красивым и таинственным зданием в Тамбове. Мечтал когда-нибудь служить в этом доме».

Примитивный прием – приписать человеку, которого избрали на высокий пост, честолюбие. Если бы Чичканов был честолюбив, то не тратил бы время на десятилетнюю подпольную деятельность, а просто вступил бы в легальную партию и сделал карьеру. Умный, энергичный, харизматичный – ему бы это удалось и без большевиков. Но Чичканов был рыцарски предан своей партии, гонимой царским правительством.

«На рубеже 17-го и 18-го годов по заданию ЦК становится лидером тамбовских большевиков». Если человек даже лидером стал по заданию, где его амбиции? «Избирается сначала председателем горсовета, а потом губисполкома». Не избирается, а избирают.

«Совместно с Васильевым борется с кадетами и эсерами. В сентябре 1919 года освобожден от должности за плохую организацию обороны губернии от нападения Мамонтова. Во время охоты в Кирсановском уезде возле озера Ильмень захвачен повстанцами Антонова и убит».

И только? А чем же он занимался на своём посту? Стоит отметить, что когда современные авторы берутся описывать обстановку на послереволюционной Тамбовщине, они упираются в одну тему – продразверстка. Больше ничего их не интересует. И вся деятельность Губисполкома сводится к продразверстке, словно тамбовские большевики больше ничего не делали.

Если бы автор «Рейда» заглянул в протоколы Губисполкома, то вдруг обнаружил бы, что в первый же месяц своего руководства Чичканов поддержал создание Университета в Тамбове, ныне ТГУ им. Державина, затем Консерватории, ныне Музыкально-педагогический институт им. Рахманинова. Что благодаря Чичканову возродили городской театр и уже в мае состоялась первая постановка.

На Тамбовщине финансировали работу Бактериологического института, производившего вакцину для прививок, и организовали прививочную кампанию от оспы. Развивали медобслуживание, строили больницы. Занимались приютами для детей и фронтовиков-инвалидов, обеспечивали беженцев и пленных жильём, работой или пособиями. Заседания проходили почти каждый день и темы были разными: снабжение горожан чистой водой, отмена штрафов, закупка детского питания, восстановление лесов, финансирование различных курсов и т.д. Сотни полезных дел.

И точно ли его убили антоновцы? Есть документ, где убийцей Чичканова назван «бывший чекист Екимов», которого просит амнистировать глава Губчека (ГАСПИТО. Ф. 840, О. 1. Д. 1091. Л. 7).

Продразвёрстка

Но если у нас обожают тему продразверстки, поговорим о ней.

«Ленин слал указания с требованием ужесточить, увеличить темпы продразвёрстки, грозя и умоляя», вот тут Селивёрстов прав. Ленин не давал покоя тамбовским большевикам. Продразверстка противопоставляла их крестьянам, которые поднимались против власти, на самом деле против Центра, но удар на себя принимали тамбовские большевики. Они пытались возместить потерю зерна открытием школ, больниц, библиотек, но для крестьянина главное – урожай. И сами крестьяне не святые – вместо того, чтобы сдать зерно, его предпочитали перегнать на самогон, а города действительно голодали. Однако продразверстка не всегда была причиной восстаний в сёлах. Например, восставали из-за нежелания церкви отдавать метрические книги светской власти, хотя это всего лишь означало – акты гражданского состояния начали регистрировать в ЗАГСе.

Упомянутое Селивёрстовым восстание в Рудовке на самом деле началось из-за нежелания крестьян отдавать лошадей для армии. Но и мобилизация лошадей была, разумеется, предписанием Центра. Все беды валились на головы тамбовчан оттуда. Центр присылал типов, подобных Гольдину и Якимчику, Центр поддерживал Губчека, так, что Губисполком тщетно пытался призвать чекистов к порядку. Именно чекисты производили массовые расстрелы, особенно беспредельничая в уездах.  

Селивёрстов сочиняет, как к Чичканову приходит учитель словесности Ферапонтов и задаёт вопрос: «…зачем вы убиваете так много людей? Что все они совершают преступления, несовместимые с жизнью?» и тот якобы оправдывает происходящее.

Но вопрос о расстрелах учитель должен был адресовать начальнику Губчека Якимчику или губвоенкому Шидареву, которые представляли военную власть губернии. Именно их люди участвовали в карательных операциях, и чекисты, которых напрямую поддерживали из Москвы, решали – пять или тридцать человек расстрелять в каком-нибудь селе.  

В повести «Рейд» Чичканову приписаны и атеистические высказывания. Конечно, по долгу службы Губисполком проводил отделение Церкви от государства. Это то, что каждому губисполкому в каждом регионе предписывал Центр. Но было и личное отношение тамбовской власти к верующим. Давайте откроем ««Вестник тамбовского губернского отдела управления» (1919 г.) на сайте Тамбовской эл. библиотеки, и узнаем, что в Тамбовской губернии официально утвердили выходными ряд православных праздников, некоторые праздновали по 2 дня, в итоге получилось 10 выходных. К Пасхе жителям выдавали дополнительно продукты и муку. Прошел церковный съезд с выборами епископа. По Тамбовщине шествовали крестные ходы с Вышинской чудотворной иконой (если это кому-то не нравилось, то Чрезвычайной комиссии).

И хотя монастыри закрывали по всей стране, включая Тамбовщину, при Чичканове ни один местный не отдали чекистам. Например, 24 мая 1919 года они просили здания Трегуляевского монастыря, но Губисполком отказал.

Тамбовские «Известия» №136 за 1918 г. публикуют протокол очередного заседания Губисполкома. Председательствует Чичканов. Губисполкомовцы размышляют, работать ли им 6 августа по старому стилю? «Постановлено: в двунадесятый праздник 6 августа по старому стилю работ не производить. Работы в Военном и Продовольственном комиссариате производить в течение 3 часов». Это был день Преображения Господня.

Могли ли такие люди поставить памятник Иуде, о котором упомянуто в повести? Это белогвардейский фейк из газеты «Омское время». Ни строчки о памятнике Иуде в протоколах Тамбовского Губернского исполкома и Губкома за 1918-19 гг. нет. Зато в документах Тамбовского Губисполкома, в частности материалах IV-го Съезда, я встречала рассуждения о том, что политику отделения Церкви от Государства нужно проводить деликатно, не оскорбляя убеждения верующих.   

Большинство губисполкомовцев в 1918-19 гг. были простыми русскими рабочими. Они были связаны с населением кровно – тут жили их семьи из поколения в поколение. Они чувствовали ответственность перед жителями, хотя были вынуждены претворять в жизнь указания из Москвы. Но Центр стал присылать всё больше уроженцев других регионов, и они стали вытеснять тамбовчан.  

«Большевики выдирали хлеб любой ценой. Жизнь голодающих рабочих менялась на смерть тамбовских крестьян. В 1919 году по губернии метались полсотни продотрядов числом до 4 тысяч человек, выискивая хлеб. Без малого дивизия! Аргументов и оснований было всего два. Револьвер Нагана и винтовка Мосина», пишет Селивёрстов.

Начёт аргументов и оснований. Тамбовская пресса того времени не раз объясняла жителям, почему необходима продразверстка, описывая бедственную ситуацию в городах. А Губисполком пытался достать промтовары, чтобы отплатить ими за сданное зерно. Так в резолюции IV-й Съезда и сказано: «Жгучий вопрос дня – дать деревне ответственных работников и хотя бы из-под земли достать для неё вместо продовольствия других продуктов». Тамбовские большевики старались смягчить обстановку, которую создали в регионе не они, а правительство. Зачастую продотряды присылали из Питера и Москвы, с этим ничего нельзя было поделать.  

Чтобы усугубить впечатление читателей о тамбовских большевиках, автор добавляет, что по дороге на Борисоглебск лежат горы соли, которые запрещено трогать. На самом деле, цитируем мемуары Терновского, на которые Селивёрстов опирался: «в 1920 году в разных местах России ощущался острый недостаток соли, когда я проезжал в том же году по Оренбург-Ташкентской железной дороге, то возле Эмбы видел целые горы соли, которою запрещалось пользоваться и которую от населения охраняли часовые». То есть, не в 1919 году и не в Тамбовской губернии.

Рейд

Селивёрстов пишет о том, что после ухода Мамантова из Тамбова большевики якобы стали винить в падении города друг друга.

«После рейда началось ярое противостояние и противопоставление губкома, губисполкома и уездов и волостей. Жажда найти виноватых витала в воздухе», «Чичканов, оправдываясь в позорной сдаче Тамбова Мамонтову, кивал на погрязшие в междоусобице органы губернской советской власти и в первую очередь ГубЧК».

Если Селивёрстов понимает, что Тамбов был сдан из-за отсутствия оружия, почему сдача «позорная», а не оправданная?

Откроем архивное «Дело о сдаче Тамбова». Чичканов спокойно, с достоинством объясняет, как сложились обстоятельства. Он никого не винит, но становится понятно, что тамбовчан подвёл Штаб Южного фронта. Накануне налёта Мамантова Чичканов обращался туда, объяснял, что в городе нет ресурсов для обороны. Тамбовский Укрепрайон просил оружия, но не получил. Было невозможно обучить и вооружить мобилизованных, которые без винтовок оставались просто толпой крестьян. При этом Штаб Южного фронта запретил эвакуацию и заверил, что в случае угрозы Тамбову, его защитит 56-я дивизия.

Во время наступления Мамантова 56-я дивизия действительно встретила его под Кирсановом, но разбежалась. Тамбов оказался без защиты. Штаб Южного фронта тем временем требовал, чтобы город продержался 3-4 дня до подхода той же 56-й дивизии, которая уже показала свою небоеспособность. Требование издевательское. Думаю, Тамбов был сдан по вине командующего Южным фронтом, бывшего царского генерала В. Н. Егорьева. И. В. Сталин на Пленуме ЦК выступал против его назначения именно потому, что Егорьев не вызывал у него доверия. В том же 1919 году С. Орджоникидзе назвал Штаб Южного фронта балаганом.

От должности Чичканова отстранил не Тамбов, а неблагодарный Центр. А Штаб Южного фронта, не обеспечивший оружием, прислал Трибунал, чтобы переложить на тамбовчан свою вину. Тамбовский Губисполком и Губком в это время пытались отстоять Чичканова и губвоенкома Шидарева, при этом заявили: «Наши центральные военные власти ищут виновников… наших товарищей арестовывают за то, что они, не имея реальной военной силы, отступают перед противником».    

В сцене убийства Чичканова Селивёрстов описывает озеро Ильмень, розовые лилии на воде, цапель и сон персонажа на берегу. Похоже, автор даже не в курсе, что погиб Чичканов 14 октября 1919 года, на Покров.

Что, кроме фальшивого образа Чичканова, примечательно в повести?

Ошибок много, но не все они касаются биографии Михаила Дмитриевича, поэтому упомяну только эту. Первая строка произведения: «7 августа 1919 года Тамбов спасался от казаков Мамонтова». Это по какому стилю – по новому или по старому? Ни по какому.  

17 августа по новому стилю по Рассказовской дороге происходила эвакуация имущества учреждений под охраной, также уходила часть жителей. Селивёрстов своими словами пересказывает сцену, увиденную Терновским, человеком контрреволюционных взглядов, который не стеснялся получать зарплату у большевиков, а потом облил их грязью. Мемуарист перепутал даты, автор повторил за ним.

На подступах к Тамбову ночью 18-го еще шли бои. Только в 3 часа ночи штаб Укрепрайона (Чичканов, Редзко, Шидарев) окончательно приняли решение оставить город.  

Публицистов, тамбовских и не только, обычно умиляет то, что мамантовцы открыли городские склады и поделились частью продуктов с населением, кстати, не всегда бесплатно.

Мои коллеги по перу не хотят знать, что, во-первых, в городе должны быть стратегические запасы, и именно с этих складов поступали продукты для бесплатного питания школьников из малообеспеченных семей, для снабжения приютов солдат-инвалидов Первой Мировой, богаделен, детдомов, убежища для матерей с детьми, просто горожанам к праздникам – от 1 мая до Пасхи. Во-вторых, вещи со складов поступали в уплату за сданное по продразверстке зерно. Обо всём этом можно прочитать в журнале «Вестник тамбовского губернского отдела управления» (Тамбовская эл. библиотека). После мамантовского рейда склады совсем опустели, и многие честные хлебопашцы не смогли получить то, что им причиталось. Вот и вся «доброта» генерала.

Освободить город, значит, взять на себя ответственность за него. Мамантов Тамбов не освободил, а ограбил. Кстати, в «Рейде» описано, сколько добычи привезли его бойцы на Дон из своего набега, в этом Селивёрстов не ошибся. Вот только почему предводитель этих налётчиков Мамантов у него выглядит положительным героем, а честный работяга Чичканов непонятно кем?   

Не знаю, как в других регионах, а у нас на Тамбовщине развито низкопоклонство перед заезжими знаменитостями. Тем, кто появился здесь на несколько лет или даже дней, ставят памятники, в их честь называют ВУЗы, проводят фестивали. Зато к собственным землякам, сыгравшим значительную роль в истории Тамбовщины, доморощенные историки и писатели относятся пренебрежительно, не думая, что впоследствии так же отнесутся к их памяти.

Источники.
ГАСПИТО. Протоколы заседаний Губисполкома 1918-19 гг.
ГАСПИТО. «Дело о сдаче Тамбова».
ГАСПИТО. Ф. 840. О. 1. Д. 33. Анкеты отступавших.
ГАСПИТО. Ф. 840, О. 1. Д. 1091. Л. 7. Про чекиста Екимова.
ГАСПИТО. Ф. 840. Оп. 1. Д. 8. Л. 8. I-я Тамбовская конф. большевиков.
Материалы IV-го тамбовского Съезда Советов, журналы «Коммунист» (1922 г.), «Вестник тамбовского губернского отдела управления» (1919 г.) и «Вестник просвещения» (1918-19 гг.) на сайте Тамбовской эл. библиотеки.
Партархив Тамбовского обкома КПСС. Ф. 388. О.1. Д. 7. Л. 50
ЦГИА СПб. Ф. 478. О. 3. Д. 7352. Личное дело М. Д. Чичканова.
Открытки из Краеведческого музея Тамбова и семейного архива Чичкановых.

Примечание: фамилия генерала на самом деле была Мамантов, Мамонтовым его начал называть Троцкий, так искажение фамилии прижилось в истории.

Наш канал
на
Дзен

Вверх

Комментариев: