Так получилось, что село Лох отпечаталось в моей памяти в связи с давнишними семейными событиями, которые к этой истории не имеют никакого отношения. Тогда, если честно,  у меня не было ни  времени, ни особой надобности интересоваться историей этого места. Не до того было.

Часть 1

Июньский Лох

Полина родилась сразу взрослой и недовольной. Она кисло смотрела на белый свет,  будто оценивая его, и оценка эта явно не была высокой. Свой протест против искусственного вскармливания, унылых городских пейзажей, а также сотен других вещей она выражала  рёвом такой мощности, что  мой первый вопрос к посетившему нас педиатру касался именно силы звука младенца.

Любовь Григорьевна, наш участковый детский врач, была человеком не только опытным, но и начитанным. Осматривая новорождённую, она обнаружила, что нёбо у неё не совсем обычное: более высокое и углублённое, напоминающее конструкцию свода в готическом храме, в котором,  как известно, самая лучшая в мире  акустика.

Оказывается,  медицине известен этот феномен, который так и называется – готическое нёбо.  Теперь, по крайней мере, понятно, почему так зычно рыдает Полина. То есть причина хронического плача пока по-прежнему не ясна, но хотя бы есть научное объяснение, почему звук из детского организма идёт как из мощного динамика.

Любовь Григорьевна опять-таки блеснула учёностью и утешила: такое нёбо  встречается исключительно редко, в основном, у выдающихся вокалистов. В качестве примера она привела Фёдора Шаляпина и почему-то Алису Фрейндлих. Против такой компании я возражать  не стала, теперь оставалось только  гордиться и терпеть. Вопрос, однако, всё тот же: доколе?

Полиша,  будто смекнув, каким сокровищем владеет, принялась разрабатывать свой  редкий артикуляционный аппарат и делала  это практически без перерыва в течение всего первого полугодия.

Не знаю, как вёл себя в детстве Шаляпин, но дочь моя издавала звуки, с которыми смириться было невохможно. Причём, не только мне, но и всем, до кого они ненароком долетали. Соседям по подъезду, например, вплоть до последнего, пятого этажа. Звонкие вопли не застревали в нашей квартире, они с лёгкостью проникали сквозь кирпичные стены и бетонные перегородки.

Поначалу это вызывало у общественности скандальный интерес: что они такое там с ребёнком делают, что кричит он, как недорезанный? Неужели  образцово-показательная бабуля, вырастившая к тому времени уже двоих внуков, не может справиться с грудным младенцем? Да и мамаша,  между прочим, не первородящая, должна бы уметь договариваться с ребёнком. Одним словом, не только домочадцы, но и соседи, имевшие неосторожность поселиться с нами в одном подъезде, стали смотреть на нас с подозрением.

Чего я только не делала! Вызывала «скорую», организовала  полное медицинское обследование, консультировалась со специалистами, без конца меняла детский рацион и моцион. Диагноз, наконец, был установлен:  у ребенка дурной характер.

Оглушённая резкими звуками, без сна и покоя, я полностью  утратила представление о времени. Однако проблемы мои никто не отменял. Надо было вести домашние дела, старшего Антошку готовить к школе, помнить о скорой своей кандидатской защите, отодвинутой рождением второго ребенка. А доча ничего этого знать не желала. Она настырно требовала чего-то законного, но недополученного. И… добилась своего. Нас выслали в деревню.

…За укрощением младенца я и не заметила, как наступило лето. И вот однажды бабуля, придя с работы,  радостно сообщила, что её сотрудница Нина предложила нам, то есть мне с  детьми, погостить в её родном селе. В доме, куда нас пригласили,    живёт  её тетка, замечательной доброты человек, она держит целую прорву разной живности, а главное - корову,  так что детям будет там и сытно, и интересно. «А нам, наконец, спокойно» - читалось в глазах измученной  бабули.

Выглядело всё крайне заманчиво: не надо будет стоять в очередях за порошковым молоком, а можно будет кормить детей настоящим, коровьим! И  дышать мы там будем чистым, а не выхлопным воздухом!  У Антошки между прочим – последнее дошкольное лето. Про него в этой безумной суете вообще забыли, а ему  надо сил набираться, к школе готовиться!

Одним словом, я согласилась.

Домочадцы предательски дружно помогли нам собраться, а муж на машине чересчур резво отвёз нас в село со странным названием - Лох. Хотя современное толкование этого слова в начале  80-х, о которых идёт речь, ещё не получило распространения, - всё-таки, думается,  сложилось оно  не без учёта выдающегося простодушия местных жителей.

В селе и его окрестностях произрастало множество деревьев с аналогичным названием, что, скорее всего, и повлияло на местную топонимику, – и все-таки по прошествии многих лет мне кажется, что название селу было дано на вырост: так легкомысленно-гостеприимно непуганые селяне распахнули свои двери перед нашим громогласным выводком.

Лох, как я позже смогла узнать,  это никакая не деревня, а старинное, просторное, живописное село. Кругом   гористая, «швейцарская» местность и богатые, густые леса. Где-то рядом в горах  запряталась  пещера легендарного разбойника Кудеяра. Не будь у меня такого мощного «прицепа», навестила бы разбойника первым делом, но…

В пещеру я, конечно, не попала. Зато лихого Кудеяра местные жители вспомнили   сразу.

Не успели мы выгрузиться, как Полина  своим хорошо поставленным, натренированным голосом завела песню, стоившую душевного здоровья  жителям нашей пятиэтажки. Я, чтобы не сразу травмировать милых людей, так опрометчиво проявивших свое великодушие, пыталась охрипшим с дороги голосом перекричать своей жалкой колыбельной пронзительные детские рулады. Антон под шумок улизнул во двор, а муж – в Саратов. Капкан захлопнулся, и что из того, что перенесли его в другое место? Капкан – он и в Лохе капкан, он и с лохами - капкан!

Наша хозяйка, баба Вера, бросилась мне на помощь. Она вытащила плетёную люльку и прицепила её на крючок в потолке. Считалось, что достаточно только легонько качнуть плетёнку, и ребенок сладко заснёт под её плавное скольжение. Видали мы такие люльки! И на материнских руках, трясущих дитя круглые сутки, Полина редко успокаивалась.

Баба Вера слегка растерялась. Между тем звук нарастал. Но вдруг распахнулась дверь, и на пороге появилась  баба Люба, которая по-соседски примчалась узнать: кого режут?

Это была маленькая, сухонькая старушка с быстрыми и незаметными движениями. Смотрела она умно и ласково. А главное,  баба Люба обладала редким даром появляться там и тогда, где и когда без неё было просто не обойтись. Она быстро извлекла из люльки моего кричащего  младенца, ловко перепеленала и, прижимая к себе, стала что-то шептать, часто кланяясь на висящую в углу икону.

Не прошло и пяти минут, как Полинин рёв стал стихать. Тут подоспела наша хозяйка, баба Вера, с бутылочкой тёплого молока. Ребенок высосал всё до капли и… крепко заснул.

Три часа подряд ни днем, ни ночью Полина  не спала никогда! Я ходила на цыпочках и не верила своему счастью, время от времени заглядывая в люльку, в которой сопел мой розовый, спокойный ребенок. «Спит, как ангел!» - нежно заметила наша хозяйка.

На мои вопросы, кто такая баба Люба и что такое она с ребенком сделала? – баба Вера уклончиво ответила: «В церкву ходит, шепчет помаленьку!»

- А у тебя, поди, дочка-то некрещёная?

- Не успели. Ребёнок ведь совсем маленький!

- И ты всё время так с ней маешься? Давно бы к бабке какой сходила!

Не будешь же объяснять, что мне, просвещённой мамаше, воспитывающей детей по доктору Споку, вариант с бабкой и в голову не приходил!

Как бы то ни было, а ситуация была переломлена. Не то чтобы Полинка с тех пор не капризничала, - нет, конечно, бывало всякое, но процесс этот отныне стал почти управляемым.

А в деревне дочь спала так, будто отсыпалась за все предыдущие бессонные месяцы. На  аппетит она и раньше не жаловалась. Так что жизнь наша стала налаживаться!

Проснувшись, мы присмиревшим табором отправлялись за околицу. Стоял чистый июнь. Не было обычного в это время пекла и пыли. Я расстилала на сочной траве выданную нам подстилку и отпускала детей в свободное плаванье. Для Полины это было ползанье с лёгкими преградами, а вот сын от восторга носился кругами и делал всё новые и новые открытия.

- Мам, это что за дырка? Нора? А кто здесь живет? Суслик? А можно я его подкараулю? А когда он выйдет? А как его оттуда вытащить?

Потом внимание переключалось на  землянику, найденную на взгорке. И снова – вопросы, вопросы:

- Эти ягоды – дикие? А почему они сладкие? Косточки надо выплевывать? Ух, ты, как пахнут! Понюхай, мам!

Я реагировала на детей нежным мычанием. Распластавшись на траве, уставившись в  небо, по которому ходили, бесконечно меняя очертания, облака и тучки, я блаженно ощущала, что мой внутренний капкан потихоньку  ослабевает и вот-вот совсем выпустит меня на волю – в нормальную, человеческую, такую, оказывается, прекрасную жизнь. Это было ни с чем несравнимое чувство  возвращения.

Полиша, надышавшись целебным воздухом, с аппетитом ела и почти без боя отходила ко сну.  Антон, как большой, бегал на другой конец села за вкуснейшим деревенским хлебом, испечённым тут же, в местной пекарне. Вечером вместе с бабой  Верой он встречал Бурёнку и даже учился доить её. Одним словом, жизнь наша, определённо, входила в  нормальные берега.

В один из дней к нам заглянула наша спасительница, баба Люба: «Идите, ребята, смотреть, цыплята начинают вылупляться!» Антошка припустил первым и буквально замер от удивления: во дворе, за загородкой, прямо на глазах из яиц появлялись цыплята!

Поначалу покачиваясь и падая, эти малютки настырно выпрямлялись, всё успешней удерживая равновесие. Росли они со сказочной быстротой. И вот уже не только Антошке, но и взрослым кажется непонятным, как, такие большие, смогли они поместиться в тесной скорлупе?

Цыплята один за другим расклёвывали изнутри свои известковые панцири и, едва успев вылупиться, отважно устремлялись в новую  жизнь. Выглядели они умилительно. Стало ясно, почему тот оттенок жёлтого цвета, который в народе называют цыплячьим, трудно с каким-нибудь  другим перепутать: так нежен этот солнечный пушок, так трудно побороть искушение  притронуться к нему!

Это было одно из самых сильных  впечатлений этого лета, не считая чудесного преображения Полинки, конечно! В душе у меня установилось желанное равновесие.

Когда через неделю наш папа за нами всё-таки вернулся, то застал всех в состоянии, очень похожем на нирвану.

Взяв на руки спокойную дочу, посмотрев внимательно на наши с Антошкой благостные лица, муж в растерянности пробормотал: «И что это за Лох такой? Я тоже cюда хочу!»

Часть 2

Неожиданное предложение

И вот, спустя жизнь, звонит мне наш стремительный Александр Васильевич Бурмистров  и своей летящей скороговорочкой выпаливает:

- А не хотите ли, Наталия Юрьевна, съездить на однодневную экскурсию в село Лох Новобурасского района?

- В тот самый Лох? – опешила  я. –  Вот номер… А с чего такой странный маршрут? Ну, ладно я, по местам былых сражений… А другие-то зачем?

- Мы туда часто ездим, - продолжил свою агитацию  Александр Васильевич.  -  Там интересно и красиво. К тому же есть возможность прикупить козьего сыра, козьего же  йогурта, изумительного меда. Да отдышаться просто!

- Интересно… - не приходя в сознание, поинтересовалась я, - а кто такие эти мы?

- Кто записался на однодневную краеведческую экскурсию. Мы печатаем объявления в нашей «Новой газете». Я давно такие поездки   по разным местам организую. Возит нас туда-сюда комфортабельный микроавтобус, там кондиционер, дорогая хорошая, не устанете, - заверил меня наш неутомимый главный редактор городской газеты, литературного альманаха и вообще всего на свете в Энгельсе и  окрестностях.

Александр Васильевич, похоже, разошёлся:

- Там есть церковь старинная с невероятными фресками, мельница восстановленная, в ней музей работает; выставка неправильных скульптур, на любителя, конечно, но посмотреть стоит; художник в селе один интересный живёт, который, кстати,  со змеями дружит, так он, если будет в настроении, может даже картины свои показать, у него их  тьма тьмущая, штабелями складывает.  А вообще мы будем там  в субботу, аккурат в праздник семьи, любви и верности. Грядут народные гуляния. Народ в селе гостеприимный, обещают накормить ухой и напоить компотом. Бесплатно. А хлеб там… мммм ну, просто нет слов!  Соглашайтесь!  Не пожалеете! – завершил Александр Васильевич свою пламенную речь.

И кто же устоит?  Уха с компотом, картины со скульптурами, козы со змеями… Я была обречена  на поездку.

Итак, снова Лох. Круг замкнулся. Даже интересно. Я снова буду  в Лохе (или Лоху?) Да какая разница!  Одним словом, вернусь в места своей бурной молодости.

История села. Коротенько

Вначале небольшая справка.  Лох – село старинное, основано  было  аж в 1698 году.  Тогда это была сторожевая слобода  Лох на берегу  одноимённой речки.  Слобода эта являлась частью системы укреплённых сооружений, заселённых пахотными солдатами, защищавших юго-восточные границы русского государства от разбойничьих набегов.

 К слову сказать, разбойники  и Лох – вообще отдельная тема, заповедная. Один Кудеяр со своей непролазной, но очень популярной  пещерой чего стоит!

Существует несколько мнений об этимологии названия села. Ученые, как водится, выдвинули сразу несколько версий: первопоселенцы  могли назвать село „Лохом“, поскольку располагалось оно в лощине-логу. Но возможно, название появилось из-за большого количества мелколистного вяза — лоха, растущего у подножий холмов, окружавших село. Не исключено также, что село назвали Лохом из-за водившейся когда-то  в местной речке довольно крупных размеров форели, называвшейся по-местному „Лошок“» (См.: В.В. Кондрашин. «История села Лох»).

Между тем за  три прошедших  столетия село  меняло свое имя. В середине XIX века село звалось Архангельским, по имени Архангела Михаила, в честь которого на окраине села уже  в 1758 году существовала маленькая деревянная церковь.

За долгую историю были у села  спады и подъемы.  Лучшее время -  конец XIX-начало XX века. До 1917 года в селе работали семь мельниц, кирпичный и поташные заводы, базар, волостное правление, сельская расправа.

Кстати, знаете, что это такое -  сельская расправа? Наши предки  управляли своей жизнью вполне демократично: сельские сходы  выбирали сельских старшин и старост, а для решения мелких судебных дел между крестьянами создавался упрощённый суд  с ласковым названием — сельская расправа. Видимо, что-то типа товарищеского суда в советское время,  только более доходчивое.

А вообще, судя по архивам, село Лох  было свободно от крепостного права, никаких помещиков-начальников над ним никогда не было. Заселяли село пахотными солдатами, людьми служивыми, государственными. Надо пахать - пахали, надо воевать - воевали. И все дела решали общиной, выбирали почетных граждан и старейшин, которые рулили хозяйством. Община, к слову сказать, содержала солдаток, чьи мужья служили.

Идём дальше.  В 1872 году в селе была построена и освящена  каменная  однопрестольная церковь во имя Архистратига Михаила. До революции число прихожан в ней достигало 6000 верующих из Лоха и окрестных деревень. В штате причта состояли два священника, дьякон и два псаломщика. Большая община, намоленное место.

Позднее, в атеистические времена, церковь была закрыта, а в ее здании был размещён колхозный склад зерна.  Видимо, больше негде было то зерно хранить.

На зерне не остановились. В 1950-е годы с церкви были сорваны  купола, планировалось снести и колокольню, однако гусеничному трактору удалось сорвать только верхнюю часть звонницы. Строили-то на века! Не справился трактор. Так изувеченная варварами церковь и сохранилась. Вернее, сохранила себя сама.

Но вернемся к благим для церкви и села временам.  На рубеже прошлых веков при храме существовала церковно-приходская школа на 60 учащихся, а позднее, в 1891 и 1906 годах были открыты ещё две земские школы. К лоховскому приходу также была приписана начальная школа в волостной деревне Ненарокомовка. Итого: четыре школы.

Как видим, село было многолюдным. По данным переписи населения 1911 года в Лохе проживали 5890 человек, из которых 39 — посторонние, не местные, значит. Национальность и вероисповедание — русские, православные.

Церковь окормляла свою паству, село жило, детки рождались, народ работал.

Вообще история Лоха – не уникальный случай. Это история России в миниатюре: село прошло через установление советской власти, гражданскую войну, продразвёрстку, голод, через создание колхозов. Пережило  Великую отечественную войну, на которую более тысячи лоховчан ушли на фронт и совсем мало кто вернулся. Все эти катаклизмы сократили население села более чем в 6 раз.

Сегодня село разделяет судьбу  многих тысяч коренных русских сел и деревень: оно, судя по безжалостной статистике,  вымирает. 

В  Лохе сейчас проживает около 400 человек (что по меркам среднерусских и северных сёл и деревень совсем не мало!).  В единственной местной школе-девятилетке обучается всего 40 детишек, причем старшеклассников на уроки возят в Новые Бурасы. Еще меньше воспитанников в детском саду – всего-то  12  маленьких лоховчан.

Одним словом, спасти село могло только чудо. И что-то похожее на него объявилось в Лохе  некоторое время назад.

Творец культуры и ее продукт

… День 9 июля 2022 года  в легендарном селе выдался жаркий, весёлый, вкусный. Но главное, он отныне, как заноза, как загадка, как нерешенная проблема, засел в моем мозгу. Время шло, а проблема не рассасывалась. Оставалось одно: сесть, думать и писать. Попробовать за работой нащупать ответы на выросшие частоколом вопросы. И вот главное, очевидное. То, что для многих из нас  кажется  трюизмом, банальщиной и штампом,  на деле оказалось рабочей формулой: красота, видимо, действительно – страшная сила.    Страшная – в смысле реальная, неостановимая. Другого объяснения этой загадочной истории, приключившейся уже в наши дни с селом Лох  у меня нет.

Когда больше надеяться не на что, КРАСОТА, судя по всему,  начинает спасать себя сама. Восставать из пепла. Ну, не сама по себе, конечно,  а с помощью людских  рук и живых душ, для которых  спасение красоты становится почему-то в какой-то момент просто личной надобой, свободным  выбором, долгом. С какой-то минуты эта реанимация красоты  с непредсказуемым результатом оборачивается для  героических одиночек  ежедневным тяжелым трудом, невыносимой нервотрепкой от походов по инстанциям, зряшной перепиской с хозяевами высоких кабинетов, но при этом - радостью и вдохновением, смыслом и  образом  жизни.

Подобное тянется к подобному. Красота души - к  очарованию природы; чуткое сердце - к мудрой печали святых, глядящих на тебя с фресок в полуразрушенной церкви; когда  чудо чудесное -  без единого гвоздя построенная деревянная мельница в вымирающем селе  почему-то лично тебе не дает  покоя.  Согласитесь, есть в этом во всем нечто… непонятное, что ли. Судите сами.  Ведь одни загадки. Первая. Как вообще  удалось  открыть совершенно посторонним горожанам разнообразных интеллектуальных профессий   сам факт  существования этого села, растерявшего в суровых лихолетьях большую часть своего населения и почти всю инфраструктуру, при этом  находящегося не в ближайшем пригороде,  не на столбовой губернской  дороге, а в укромной расщелине между гор, поросших, будто для маскировки, буйной лесной растительностью?

Почему, например,  Александр Николаевич Кискин,  вполне успешно реализовывавший свои профессиональные компетенции и амбиции   в прежней    жизни,  служивший ранее главным архитектором Энгельса и Саратова и, конечно,  отдающий себе отчет,  сколько сил и времени заберет у него дело спасения почти уничтоженной временем и людьми красавицы-церкви, - всё-таки впрягся в это дело и, похоже, с помощью единомышленников  победил-таки  дурную инерцию распада?

Сам он объясняет это просто: «Архитектору очень тяжело просто вот так мимо развалин ходить. Ведь этот храм тоже архитектором создан. Архитектор размышлял, творил, он построил этот храм, а теперь – ни имени его мы не знаем, ни творение его не сохранили. И никому до этого дела нет. В селе 400 человек живет сейчас, а храм на 900 человек рассчитан. И что же, значит, обречен он? Неправильно это, совсем неправильно. И вот, все это вместе как-то нас накрыло, и мы приняли решение: восстанавливать. И в 2016-м году начали расчищать от кирпичей колокольню…»

Мы – это жена и единомышленник Татьяна, тоже архитектор. Это горожане, которые, как и Кискины, переехали в Лох на постоянное жительство: Сушковы, Кислины. Это люди из ближайших сел, из Тепловки, из Новых Бурас. Это помощники издалека: из Петербурга, Москвы, даже из Киева. По волонтерским субботам работают здесь учителя и предприниматели, скульпторы и бывшие военные, казаки, прихожане и священнослужители.

Каждый объясняет свое участие по-своему: от простецкого: «Хорошо мне здесь…» - до пафосного: «Ради Отца Небесного!» Так или иначе, но  дело движется. Кирпичи, вытащенные из внутреннего пространства сломанной колокольни и  ранее заполнявшие ее почти до половины, постепенно очищаются и выносятся из храма.  Приведена в порядок могила священника Константина Кассандрова, служившего в этой церкви до революции: она в свое время была совершенно заброшена и провалилась, а теперь обихожена, и крест на ней, и лампадка. Начата работа над храмовым садом.

Добровольцы получили поддержку Церкви: отец Иоанн Ковач, настоятель новобурасского храма Покрова Пресвятой Богородицы и Дмитриевского храма в Тёпловке, постоянно их опекает. И владыка Лонгин поддерживает, он совсем недавно был здесь, в Лохе. По его благословению в оживающем храме началась молитва, волонтеры миссионерского отдела совершают богослужение мирянским чином. Оживает храм, приходит в себя  и село. Такая связь. Вряд ли случайная.

Испытание вер

Зайду издалека. Вы, конечно, помните летописное повествование о «выборе вер» («испытании вер») князем Владимиром, который начал самостоятельно править Русью с семнадцати  лет  и первые шесть лет провел в военных походах. Предание рисует князя в эти годы настоящим язычником, любимцем дружины, любителем чувственных наслаждений, военных походов и шумных пиров.

В «Повести временных лет» (XII век) приведён рассказ о выборе вер князем Владимиром, состоящий в следующем. В 986 году к князю Владимиру прибыли послы от волжских булгар, предложившие ему перейти в ислам. Когда они рассказали князю об обрядах, которые необходимо соблюдать, в том числе и о запрете на питьё вина, Владимир ответил знаменитой фразой: «Руси есть веселие пити», - после чего отверг предложение булгар.

После булгар пришли немцы (иностранцы) из Рима, посланные Римским папой. Однако князь Владимир отослал их, сказав им: «Идите, откуда пришли, ибо и отцы наши не приняли этого».

Следующими были хазарские иудеи, предлагавшие князю Владимиру принять иудаизм. В ответ на это он, зная,  что  Хазария  была разгромлена его отцом  Святославом,  спросил: где их земля? Хазары были вынуждены признаться, что у них нет своей земли: Бог рассеял их по другим странам. Князь Владимир отказался от иудаизма, сказав: «Так, как же других учите, когда сами отвержены Богом и расточены? Если бы Бог любил вас и веру вашу, то вы не были бы расточены по разным землям: или вы хотите, чтобы и с нами случилось то же?»

Затем на Русь прибыл византиец, которого русский летописец за мудрость назвал Философом. Он рассказал русскому князю о библейской истории и христианской вере.

 Однако Владимир не смог принять окончательного решения и начал советовался со своими ближайшими боярами. Было решено дополнительно испытать веру, побывав на богослужениях у мусульман,  немцев и  греков.

Когда после посещения Константинополя посланники вернулись в Киев, они с восторгом сообщили князю: «Не ведали, где мы есть — на небе или на земле». В итоге Владимир сделал выбор в пользу христианства по греческому обряду.

Приняв христианство, князь Владимир стал осуществлять заветы Христовы. По всей Руси начали оказывать помощь бедным и больным. Владимир способствовал распространению на Руси христианского просвещения, строил новые города, возводил в них церкви. После принятия христианства суровый  и даже жестокий князь превратился в доброго и мягкого «Владимира Красно Солнышко».

Именно на  основаниях красоты и доброты  сплотил русский народ князь Владимир. Угадал со своим выбором,  наш Красно Солнышко.

Человек как часть истории

… В 2016 году, оказавшись впервые на руинах Лоховской церкви Архангела Михаила,   Александр Николаевич Кискин неожиданно для себя  разволновался. Храм завален кирпичами, строительным мусором и  зияет дырами в куполе и окнах. А на стенах остатки росписи - лики святых, смотрящих будто  с укоризной.

Много десятилетий люди делали вид, что это нормально.  А это ненормально.  Люди думали, что  восстановить разрушенное невозможно. Но ведь никто и не пытался! А храм ждал и разрушался.

И вот  однажды появился человек, который не принял этих отговорок. Не смог отвернуться от святой укоризны. Ведь цену этой уходящей натуры он хорошо знал. И впрягся. И, как магнит, привлек подобных. И начал спасать, как мог, сколько было под силу,  сколько  получалось. Не отступал, не сдавался.  Почему?

Есть люди, которые обостренным образом чувствуют порог недопустимого, непростительного. Прежде всего, для самого себя. Теоретически это давно объяснено: стремление к прекрасному является одним из самых базовых человеческих стремлений, ведь чувство прекрасного заложено в самих основах человека. Наши предки именно это и называли красотолюбием.

Красота исчезающих фресок, бедственное состояние некогда прекрасной  церкви тронули архитектора. А Господь Вседержитель под куполом храма, казалось,  смотрел прямо на него со строгой  и взыскующей любовью. 

Именно тогда и почувствовал   Александр Николаевич личную связь с этим местом, припомнил,  что  родился он в Михайлов день.  А церковь наша почитает Архангела Михаила как защитника веры и борца против ересей и всякого зла. Вот почему иконописцы изображают его с огненным мечом в руке или копьем, низвергающим диавола. Чего-чего, а дьявольщины в этом поруганном храме - тьма тьмущая. Только с молитвой,  Божьей и людской помощью и можно превозмочь этот   тлен и разрушения.

А дальше, как обычно, как это у нас принято: мы за ценой не постоим. И не о деньгах речь, их тут по-прежнему почти нет. Речь о душевной щедрости, о готовности прийти на помощь, о том, что прежде звалось добротолюбием.

Но ведь именно эти качества и являются базовыми в православии: добротолюбие и красотолюбие в самом широком смысле этих слов. Спасая церковь, не просто латаешь дыры в стенах, латаешь наши дырявые души.   К тому же оживёт храм – оживёт и село. Без  действующего храма русские поселения  сёлами не называли.

Старая мельница теперь крутится-вертится…

А чудеса в Лохе не кончаются. Вот и еще одно. Как   непрактичным горожанам  Кислиным, когда они десять лет назад  решили переехать в Лох,  не просто захотелось, а – удалось оживить последнюю, чудом сохранившуюся в селе  деревянную мельницу? Что такое происходило в их душах, когда решили  они впрячься в это почти безнадежное дело без денег, опыта и связей и поставить на  кон всю свою предыдущую, вполне комфортную городскую  жизнь?

Семья Кислиных – это отец семейства, подполковник в отставке  Сергей, его жена - учитель рисования Нина и их взрослые  дочери Анна и  Мария.

Ветхая, покосившаяся, но все же уцелевшая водяная мельница на быстрой речке Соколке, не просто привлекла их внимание, они были поражены увиденным и на семейном совете решили, что бросить эту мельницу на произвол судьбы просто не имеют права.

– Она ведь тоже живая, эта мельница – как и храм, – говорит Сергей Алексеевич. – Горько, что такие памятники оказываются у нас бесхозными, никому не нужными, и погибают.

А было как? Рассказывает Маша Кислина:  «Присматривали с родителями дачу, а увидели Лох.  В нем оказались старинная водяная мельница, церковь и пещера, где по легенде скрывался разбойник Кудеяр. Первая заваливалась набок, вторая - в руинах, третья осыпается. И все заросло бурьяном. Но на огороды с холмов спускаются олени и кабаны-секачи. На них ставят пугала, чтобы не объедали цветы картошки. "Нетронутое, ненавязчивое, без крика: "Купи-продай", - Маша пытается словами передать обаяние запущенной красоты. - Тут по-настоящему".

И тогда Кислины купили дом в селе. Думали наведываться по выходным, а поселились навсегда. Так жалко стало мельницу и церковь, и пещеру. До слёз. Уж очень хотелось, чтобы меленка работала, шуршала жерновами, бурлила колесами. Ведь когда приехали во второй раз, увидели: слуховые окна, которые в первый раз ещё были целы, выбиты, сита сорваны, в общем, вандализм стремительно крепчал. Устроили субботник.

А дальше филолог Маша развернула бурную деятельность. Она день и ночь сидела в библиотеке  и интернете, отбирала всё, что было написано про мельницы. На просторах интернета нашла статью профессора Валерия Валентиновича Волшанника из Московского строительного университета. Кислины послали ему письмо. Ответ пришел через два месяца… в виде студенческого десанта. Молодые люди  облазили округу, измерили течение реки, показали, где плотина, где канал и пруд, выяснили, что у лоховской мельницы не одно водяное колесо, а два. Взялись за дело, которое неожиданно  поддержало множество людей.  После этого  семья Кислиных уже  не могла  себе позволить  опустить руки и бросить начатое дело.

Так  кто же восстанавливал мельницу? Из рассказа Сергея Кислина:

 – Сначала это было чистое волонтёрство, как и на храме: люди приезжали и работали. Первые пожертвования ушли на то, чтоб заменить прогнившие балки, вставить окна… А потом моя дочь Мария обратилась к губернатору Валерию Радаеву, который все время говорил о необходимости развития местного туризма. Валерий Васильевич отозвался, пожертвовал личные средства, это во-первых, а во-вторых – после обращения Марии нашей мельницей занялась власть.

Сейчас мельница отремонтирована, сохранена; она находится в ведении Центра развития туризма и краеведения Управления культуры и кино администрации Новобурасского района и превращена в своеобразный музей – туристические автобусы к ней  подъезжают бесперебойно. Экскурсантам демонстрируют работу механизма мельницы, пуская воду.

После официального открытия мельницы как туристического объекта Мария Кислина создала долгосрочный проект «Деревня у водяной мельницы» и приняла участие в конкурсе «Культурная мозаика малых городов и сел» благотворительного Фонда Елены и Геннадия Тимченко. Обретенные таким образом средства позволили создать в местной школе творческую мастерскую «Лоховская АРТель»: для которой приобрели гончарный круг и муфельную печь, ткацкое и швейное оборудование.

Кстати, проект «Деревня у водяной мельницы» признан одним из лучших проектов за 2015–2018 годы. Благодаря ему в селе появилась туристическая навигация, люди смогли обустроить родник, построить мосток,  организовать фотовыставку «Как молоды мы были» – о прежней жизни села. Принцип  единения простой: каждый делает то, что может, а если не справляется – зовёт на помощь других.

Сегодня Маша Кислина водит экскурсии по отреставрированной, выправленной, обихоженной мельнице.

Но ведь мельница в селе – это не только музейный экспонат. Это  должно быть, как и прежде, сёлообразующим предприятием.  Это порядок и самодостаточность. За счёт мукомолов, в немалой степени, Лох долгие времена оставался территорией самоорганизации. Именно за это теперь ратуют  неугомонные Кислины.

Так вот каким мёдом мазан этот Лох!

Сегодня в селе куда ни глянь – ко всему приложены руки, на всём следы хозяйского догляда.  Посмотрите,  например, как красиво  Василий Владимирович Сушков  вместе с   храмовой  бригадой обустроил  Маров родник.  Купальню на роднике выстроил тоже  он. И теперь  желающих окунуться в пятиградусную воду не убывает до глубокой осени.  Василий Владимирович сделал  в селе и детскую площадку с замечательными качелями. А  оригинальный мост на Маровом роднике  с плетеной крышей и лавочками придумали и сделали втроем: Василий Сушков, Дмитрий Афонин (друг села Лох, предприниматель из Подмосковья) и уже знакомый нам Сергей Кислин.

 И это только Маров родник. А есть еще Симов родник и Мостик Повозка, Цветные пески и Родник Плачущая стена. Есть и Кудеярова пещера.

Такая особенность: основные достопримечательности Лоха, даже природные,  -  всё-таки и рукотворные тоже. В этом и ответ на вопрос:   каким таким медом мазано это место, что именно сюда теперь потянулись  туристы, краеведы, а главное -    люди доброй воли,  добровольцы то есть, и  вот уже несколько лет не просто трудятся – сражаются с разрухой,  бескультурьем  и варварством, разгребая исторические завалы, не щадя живота своего?

 А мёд, кстати,  в Лохе тоже выдающийся, и это не фигура речи, а чистая правда. Посетив пасеку семьи Моториных, отведав их душистого угощения, начинаешь понимать,  что всю свою жизнь за мёд ты принимал что-то совсем другое.

А теперь давайте  подумаем:  почему именно в Лохе гнездятся эти замечательные люди? Что их всех зацепило?  Почему некоторые из них  без сожаления  оставили свою городскую  жизнь и работу,  посвящая себя делу, до которого им теоретически и дела-то быть не должно? Почему, не щадя живота своего, они не просто реставрируют почти исчезнувшую старину, а упорно, много лет подряд реанимируют это старинное русское село, вдыхая в него жизнь, как они ее понимают. То есть жизнь, где есть место разуму,  красоте, искусству, духовности.

А ведь людям это, действительно, надо! Сельчанам и горожанам, художникам и учителям, зрелым и молодым – если не всем, то многим.  А иначе почему сюда тянутся люди? Ну, конечно, отдохнуть от городской суеты, подышать вкусным воздухом, напоённым  сладостью цветущей липы, ароматом лесных цветов и влажной прелью ручейков и речек,   упрямо пробивающихся на поверхность из бурлящих  родников, в каждой капле которых  полный  целебный набор природного Ундевита.

А ещё едут люди подзарядиться.  Наполниться гармонией и  оптимизмом. Увидеть и вдруг понять, остановиться и удостовериться в нехитрой, вроде, истине:   от твоей  решимости, твоего  личного энтузиазма и готовности действовать,  в самом деле, кое-что в этой жизни  зависит.  Вот ведь лоховчане сделали!

Воз дурной инерции сдвинуть можно, если упереться и  толкать его изо дня в день дружно и  в нужном направлении.

Лох, как переводная картинка, делает очевидными все твои личные косяки и компромиссы. Укрупняет их до состояния стыда.  Ведь большая часть нашей жизни, если честно,  уходит на ошибки, безделье,  дурные поступки; мы привыкли не только шалберничать  и прощать себя за всё на свете, но как-то  незаметно для  себя  согласились на жизнь без особого смысла и азарта, без преодолений и достижений.   Мы привыкли разменивать нашу бесценную жизнь  на пошлые пятаки сиюминутной выгоды и сомнительных достижений. 

Глядя на всё  сотворённое  этими подвижниками, начинаешь почти невольно думать о смысле жизни. Своей жизни. О том, что  все перемены, происходящие в тебе, есть следствие не  столько внешних обстоятельств (куда уж без них!),  но чаще всего твоего собственного  верного или неверного выбора,  принятых или не принятых вовремя  решений.  Что от нас, действительно, зависит многое.  Уж наша-то собственная жизнь зависит точно. И  ценность ее измеряется не деньгами и комфортом, а тем, что останется после тебя,  тем, что ты, как ни пафосно это звучит,  сумеешь и успеешь внести  в общую копилку добрых дел,  за что, собственно, люди и  будут помнить тебя, может даже   скажут тебе спасибо. Пусть ты этого и  не услышишь. Даже лучше, если не услышишь. Главное, у тебя появится повод уважать себя. А это немало.

Вот какие мысли пробуждает это старинное село, над названием которого не смеётся только ленивый.   А и пусть! Хохотать, хихикать, ржать и потешаться мы умеем.  Осталось научиться думать и жить по-человечески.   И сегодня прав Чехов:    «Подвижники нужны, как солнце. Составляя самый поэтический и жизнерадостный элемент общества, они возбуждают, утешают и облагораживают. Их личности – это живые документы,    указывающие обществу, что, кроме людей, ведущих спор об оптимизме и пессимизме, пишущих от скуки неважные повести, ненужные проекты и дешевые диссертации, развратничающих во имя отрицания жизни и лгущих ради куска хлеба, есть еще люди иного порядка, люди подвига, веры и ясно осознанной цели».

Это наш любимый писатель  не только о Николае Михайловиче Пржевальском сказал, но и -   будто на вырост – о героях моего очерка.

Тяпугина (Леванина) Наталия Юрьевна – прозаик, литературовед, литературный критик. Член Союза писателей России. Доктор филологических наук, профессор.
Автор более двухсот научных, литературно-критических и художественных работ. Публиковалась в журналах «Москва», «Октябрь», «Дон», «Волга», «Волга – XXI век», «Наш современник», «Литература в школе», «Женский мир» (США); «Крещатик» (Германия – Украина), альманахах «Саратов литературный», «Краснодар литературный», «Другой берег», «Мирвори» (Израиль), «Эдита» (Германия) и др.

Вверх

Внимание! Если вы заметили в тексте ошибку, выделите ее и нажмите "Ctrl"+"Enter"

Комментариев: