- Вот ты увидишь, она замечательная. - в последнюю минуту еще пытаюсь я продолжить разговор о Сюзан. - Самостоятельная и нежная…

Стоя рядом со мной у дороги, Билл неопределенно улыбается. Кажется, он уже “отключился”-, как всегда, и мысли его далеко.

- Ап ту ю,* - позволяет он мне автоматически. Потом вдруг оживляется : “ Она красивая?”

За эти постоянные переключения мысли мы дали ему в колледже кличку “месье Рэле”. **

- Красивая? - он заглядывает мне в глаза.

- Спрашиваешь…

- Будешь жениться?

- Подумываю, старичок, подумываю… - пытаюсь я отшутиться, открывая дверцу джипа и влезая на сидение. А что? Я действительно подумываю об этом теперь.

- Знаешь что, - интонация Билла показывает, что он “вернулся”. - Прежде чем решить, не хотите ли вы пожить у меня, сделать что-то типа пре- ханимуна? - он серьезно смотрит на меня с дороги, он даже берется за дверцу.

- Гут сот ***. - отвечаю я, включая газ. Он отстраняется. - Только ты не боишься умереть от зависти?

- Ты забыл, я до октября уезжаю в Индию. Так что добро пожаловать.

- Хорошая мысль! - ещё раз уже кричу я, начиная медленно отъезжать. - Спасибо! - и я нажимаю на газ сильнее.

Хорошо ехать по безлюдной дороге на плоской равнине, обозревая окрестность до горизонта! Я совсем открыл окошко джипа и сквозь легкое дуновение чувствую тепло, которое отдает мне поле и дорога под ярким солнцем. Чуть сожмурясь, с удовольствием вдыхаю запахи трав. Разнотравья, как это называется в России.

Марево дрожит над дорогой.

Всё очень похоже на среднерусскую степь. Только там всё время то справа, то слева появляются и убегают за горизонт белые силуэты деревенских многострадальных церквей, а здесь это вышки зерновых башен, то тут, то там взметнувшихся в небо. Фермы, фермы… Миль через пять будет небольшой городок, или скорее поселок, я проеду вдоль улицы с маленькими магазинчиками и конторами, двумя пивными и вездесущим магазином “Антик”, за окном которого пылится мебель и посуда стиля первых поселенцев, и снова выеду в поле. В сущности через час с небольшим буду уже в городе, дома. И это будет всё еще только середина воскресенья.

Сюзан сегодня как всегда на колёсах и вернется поздно, показав четыре дома потенциальным покупателям, и я смогу увидеть ее только завтра. Теперь перспектива одинокого вечера кажется мне невыносимой.

Наверное, я действительно готов к женитьбе. Я хочу, чтобы в моём доме всё время раздавался голос Сюзан. Я хочу видеть ее всегда, когда захочу. Я не хочу больше висеть на телефоне, выкраивая время встретиться. Я хочу, наконец, спать с ней в одной постели каждую ночь. И пить с ней по утрам кофе. И чтоб на заднем сидении нашей машины подремывали в детских креслицах как минимум два карапуза…

Гляди ты, опять этот седоволосый джентльмен бежит вдоль дороги! Вчера утром я всретил его примерно на этом же месте. А сейчас я, замечтавшись, затормозил слишком резко, Мне показалось, что джип подпрыгнул, как норовистый конь, его развернуло на встречную полосу и вот я уже стою под углом к дороге в глубоком кювете.

Кажется, обошлось без шишек и поломок. Пытаюсь дать задний ход, кручу руль, переключаю скорости, жму на газ… Мотор взрёвывает, но яма под колесами слишком глубока.

К открытому окну пыхтя приближается старый джентльмен:

-Я очень сожалею…

-О, всё о,кэй! - что я ещё могу ему ответить?!Оглядываю дорогу в обе стороны. Никого. Значит, вытянуть некому.

-Подождём, может быть кто-то проедет - поможет… - говорю я и опускаюсь на теплый валун у обочины. Незнакомец, “старый джентльмен” - в его облике есть что-то, что заставляет меня так его именовать,- устраивается на том же валуне с другого краю. Он сидит немного впереди меня и мне удобно рассмотреть его аккуратно подстриженные усы, серую куртку с молниями и такой же берет, его крепкие спортивные ботинки с клепками. Он полуоборачивается ко мне и, сдержанно улыбаясь, снова пытается извиняться.

- Бывает, - успокаиваю я его и затем спрашиваю без особого интереса, так, чтобы перевести разговор:

- Тренеруетесь?

-Я должен быть в форме. Просто не имею права дряхлеть.- он хочет еще что-то сказать, но неожиданно мы слышим звук мотора и видим приближающийся грузовик. Водитель, увидев нас, осторожно замедляет ход, затем снова медленно набирает скорость и - проносится мимо. Дорога снова в обе стороны пустына.

-Знаете что, я думаю, ничего другого не остается, как мне пойти за машиной и вытянуть Вас. - джентльмен поднимается. - Я скоро.

Мне не хочется торчать на дороге в неизвестности, да и время легче коротать в движении, и я напрашиваюсь с ним:

- Вы не против? - и потом, сделав вместе с ним несколько шагов, - Далеко это?

Он живет в полумиле за поворотом на проселок.

На развилке, на самом углу возвышается громадная деревянная красная мельница. Она мертва и пуста. Окна аккуратно закрыты щитами в цвет стен. Высокая трава проросла сквозь ступени крыльца. Вокруг попрежнему всё пустынно и тихо, если не считать орущих кузнечиков.

Его усадьба рядом вся заросла кустами шиповника и только газон вокруг дома да небольшой огород позади говорит о некотором хозяйстве. Серый дом с белыми переплетами окон и черными узкими ставнями. Ярко-красная входная дверь.

-Простите, Вы не спешите? - говорит он как бы в нерешительности, останавливаясь у двери гаража. - Я должен проверить, как там жена.

Он улыбается своей смущенной улыбкой и уже отходя поясняет: “Она больна, знаете ли…”

- Я доктор - говорю я ему вслед. - Могу я Вам помочь?

- Нет-нет… Это давно. Это… это после инсульта. Она уже говорит…К нам приходит медсестра…

Он скрывается в доме. Потом зовет меня из двери.

Огромная кухня. Чистая и светлая. Шкафчики вдоль стен. Длинный обеденный стол.

-У вас большая семья…

- О нет… Это осталось от прежнего. Теперь мы только двое. Знаете как бывает… Старшее поколение умерло , наша дочь уехала…

Он остановился в растерянности, как-будто забыл что-то:

- Да! Жена просила апульсинового сока, хотите немного? - и дружелюбно закивал, поднимая брови. Видно было, что наша встреча оказалась своеобразным маленьким приключением в его столь монотонной , как можно было представить, жизни. Он отправился в спальню, а когда вернулся, налил сок для нас обоих в высокие фужеры для шампанского, еще раз подчеркнув некую неординарность , праздничность момента. Серый кот выплыл важно из-за лестницы, что вела на второй этаж.

- Смоки - отрекомендовал его хозяин, и Смоки потерся об его ногу, прыгнул на свободный стул. Уютно было в чистой и пустынной кухне. Уютно и необъяснимо спокойно.

- Дочь, наверное, любит приезжать сюда, - неожиданно для себя констатировал я, занятый своими ощущением приятного покоя, исходящего от хозяина и дома. И спохватился, встретив несколько оторопелый взгляд. Видно было, что он борется с собой, прежде, чем ответить. Колебание сменилось решимостью и он сказал подкупающе просто и грустно:

- Не была уже три года.

Захотелось прикусить свой длинный язык. Чтобы как-то загладить свой выпад и “оправдать” услышанное я добавил еще, как бы размышляя вслух:

- Видимо, далеко живет…

Ну в самом деле, “далеко” - растяжимое понятие. Даже если не в другом штате, для Вас недалеко, а для меня далеко. Однако вышло ещё хуже.

- Да нет. - сказал он со своей тихой улыбкой. - Последнее письмо пришло к нам на Рождество как обычно из города.

- Значит, она живет в часе езды и не была уже 3 года! Понятно, что и он не может навестить ее из-за болезни жены. Я решаюсь на другой вопрос - в моей душе вдруг поднимается волна беспокойства и я уже не думаю об этикете:

- А давно Ваша жена больна?

- Седьмой месяц.

Он вдруг понимает, куда я клоню:

- Но дочь не знает. Доктора уверяют нас, что всё будет хорошо. Уже лучше. Да и мы справляемся сами. ( я вспоминаю “…не имею права дряхлеть”. ) Она никогда не хотела жить здесь, так что, пока мы справляемся, зачем же ее волновать?

Больше мы не говорим об этом. Мы вообще почти не говорим.

Он заводит грузовик и через полчаса мы прощаемся у подножки моего джипа, благополучно вытянутого из ямы и готового к прыжку домой.

- Кристофер - представляется он на прощание.

- Уолтер, - адаптирую я своего Владимира, чтобы избежать вопросов и возгласов “Вы русский?” и еще чего-нибудь о Сталине, Горбачеве, ЧеКове или Достоевском.

* * *

А Сюзан возвращается в город заполночь и у неё хватает остроумия и сил еще мчаться потом от себя ко мне по ночному городу, чтобы, отперев двери своим ключом, тихо юркнуть в тепло моих объятий.

- Я хотел бы показать тебе Россию, ведь ты, в сущности, совсем ничего не знаешь о моей стране!

- Покажи, - шепчет она мне в щеку мягкими губами.

- И вообще, я хотел бы показать тебя в Петербурге маме, Ты ей понравишься…

-Покажи, - и снова губы в щеку.

-А ты? - я смотрю в темноте в отблески ее глаз. - Ты ведь тоже должна испросить разрешение на брак у своих.

Она прижимается ко мне еще теснее и я чувствую, как она улыбается, говоря:

-Мне не у кого спрашивать. Я американская девушка. Ты слыхал

что-нибудь про демократию?

- При чем тут демократия? Я тоже американский парень..

Она хохочет и поддает мне шутливого тумака.

- Ты не американский парень, ты у-у-у-ууу , реликт средневековья.

* * *

В следующую субботу я везу Сюзан знакомиться с Биллом. Позади нас в джипе сложены удочки, волейбольный мяч, купальные принадлежности, зонтики, книжки, какое-то рукоделие Сюзан и мой портфель с недописанной статьей для одного издательства. Нам кажется, что суббота впереди - бесконечна, но мы знаем также, что, возможно, ни на одну из этих вещей у нас так и не хватит времени.

И в помощь этому последнему в большой корзине поблескивает прямоугольный штоф хорошего французского вина и упакованы свёртки со снедью, которую Сюзан с великим тщанием выискивала

в самых эксклюзивных местах нашего города.

Раннее утро прохладно, но уже солнечно, грядет хороший день. Гомон птиц, мурлыканье Сюзан, новости по радио, вперемежку с музыкой.

- Давай - говорит Сюзан, прижимаясь, - я покажу тебе объезд, там красивые пруды…

- Да-да, - я поглаживаю ее колено и мы как-то незаметно проскакиваем указатель поворота к этим прудам.

- Как же это я? - негодует Сюзан. - Ну пожалуйста, убери руку, я не могу собраться с мыслями. Есть еще поворот…

Навстречу нам в утренней дымке приближается огромная коробка Красной Мельницы и через мгновение на пустынной дороге я вижу

Седого джентльмена, неторопливо совершающего свой утренний моцион. Его лицо мелькает совсем близко у стекла и я вижу его удаляюшимся в боковом зеркале.

- О, май Го-од! - вскрикивает Сюзан. -Стоп! Да остановишься ли ты? Это мой отец.

___________

* - up to you - здесь - “ твоё дело ” ( англ . )

** - Relay - ( англ. ) - реле -переключатель

*** - good thought - хорошая мысль (англ.)