Анатолий НИКИФОРОВ, полковник КГБ в отставке, член Союза журналистов России (село Новая Калитва Воронежской области)

Герои в солдатских шинелях

Не секрет, что мы живём в условиях дефицита правды. Президент Владимир Путин на этот счёт был краток, заявив, что «в стране много вранья». Настолько много, что власти вынуждены были даже создать специальный Совет по противодействию фальсификациям истории советского периода и, прежде всего, – Великой Отечественной войны.

Это небольшое вступление мне потребовалось для того, чтобы подчеркнуть, что новая книга Петра Чалого, как и все его предыдущие, помечена правдой высочайшей пробы. Об этом я говорю ответственно и со знанием дела, поскольку сам много работаю в архивах и многие описываемые им события мне знакомы по официальным документам и прежней работе в системе государственной безопасности.

Общеизвестно, что любая книга – это срез моральных, нравственных и душевных качеств автора, отражение его внутреннего состояния. С сердечной теплотой Пётр Чалый пишет о своих земляках, отстоявших родную землю – кавалерах ордена Славы, Героях Советского Союза, писателях, видных военачальниках. Таковы герои его очерков «Моряк, взявший Берлин», «Наследник Мосина», «Маршал неба».

Любопытен его взгляд на время фашистской оккупации. На нашем тихом Дону кто только не побывал! Немцы и румыны, итальянцы и венгры, хорваты и словаки бряцали оружием. Фашистская орда! Согласен с автором, что итальянцы в ряде случаев вели себя с местным населением более гуманно, чем их ордынцы. Да и нельзя нам идти вперёд с головой, повёрнутой назад, нельзя жить памятью лишь одних обид.

Да, многие итальянцы, посещавшие в послевоенные годы Россошь, юг Воронежской области, публично каялись перед нашим народом, просили прощения за содеянное в годы войны. Многие, но не все.

Дважды пришлось слышать обиды профессора из Италии Марии Терезы Густи по поводу «жестокого обращения с итальянскими военнопленными». Она их неоднократно высказывала с трибуны международных конференций в Воронежском государственном аграрном университете. Пришлось ей объяснить, что в тамбовские лагеря в иные дни привозили по пять, семь тысяч её соплеменников. Конечно, к их прибытию им не шили овчинные полушубки, не готовили спагетти и пиццу, не строили коттеджи . Пленных заставляли рыть для себя землянки. Но что касается продуктов, то все военнопленные – и немцы, и итальянцы, и венгры - питались по нормам, которые для нас, граждан страны-победительницы, в те годы просто были недоступны.

Доброта, великодушие у героев книги Петра Чалого – это одна из традиционных духовных черт в характере русского человека. Нельзя без волнения читать страницы, где автор с сыновней любовью рассказывает о своём учителе, наставнике и старшем друге, педагогесамородке Иване Ивановиче Ткаченко, труды которого высоко оценивались Академией педагогических наук СССР.

Но даже не это главное достижение в работе сельского учителя, фронтовика, инвалида Отечественной войны. Ткаченко убеждал своих питомцев в том, что любовь к Родине начинается с любви к отчему дому, своему хутору, селу - «к родному пепелищу» и «отеческим гробам». Нельзя не сказать о значении школьного историко-краеведческого музея, созданного им, высоко оцененного ветеранами – участниками сражений на Дону, командующим Воронежским фронтом, маршалом Филиппом Ивановичем Голиковым. Сюда и в наши дни приезжают теперь уже дети, внуки и правнуки воинов-освободителей.

Заслугу автора «На заставе богатырской» я вижу и в том, что он очень корректно и ненавязчиво проводит сравнение – а истина всегда познаётся в сравнении – с тем богатством в патриотическом воспитании детей, молодёжи, какое мы имели раньше. Но - не сохранили и не приумножили. Как актуально звучат его слова о том, что совестливая отечественная словесность помогала и пока помогает нам сохранять многие традиционные национальные ценности, высоко держать духовно-нравственную планку.

В очерке «Зачем вам, комбат, чужая земля» Пётр Чалый написал о трагической судьбе земляка – отважного воина Владимира Сапрыкина, посмертно удостоенного звания Героя Советского Союза. Но он не погиб, тяжело раненным попал в фашистский плен. А в победном сорок пятом не вернулся на Родину. О своей высокой награде комбат узнал, спустя десятилетия.

Хорошо помню запрос из КГБ СССР - сообщить о возможном наличии «компрометирующих материалов на Сапрыкина и его близких родственников, изложить своё мнение о целесообразности вручения ему Звезды Героя Советского Союза непосредственно по месту проживания в Канаде». К запросу были приложены: справка о четырёхчасовой беседе с Сапрыкиным сотрудника нашей внешней разведки и письмо Владимира Алексеевича к отцу. Оба документа нельзя было читать без слёз.

Невозвращенцем фронтовик стал по ряду причин.

Во-первых, как известно, в послевоенные годы отношение к тем, кто побывал в плену, было далеко не всегда справедливым. Нередко им навешивали ярлыки предателей«власовцев».

Во-вторых, Сапрыкин помнил, как его «прессовал» троцкистсмершевец, выкормыш Генриха Ягоды, обвинивший бойца «в утрате казённого имущества» за то, что тот, выходя из окружения, не сохранил… сапёрную лопатку.

И в-третьих, в период «холодной войны» западная пропаганда пугала невозвращенцев тем, что «в СССР всех бывших военнопленных эшелонами отправляют на Колыму». В письме отцу, старому коммунисту, сын писал, что о себе не давал знать потому, что не хотел бросать тень на его авторитет.

Руководству КГБ СССР начальник Управления, бывший фронтовик, мудрый и дальновидный генерал Николай Минаев подписал ответ, в котором поддерживалась идея Службы внешней разведки (тогда Первого Главного управления КГБ СССР) о целесообразности вручения земляку Звезды Героя в Канаде, что имело бы колоссальное значение для укрепления международного авторитета нашей страны. Но, к сожалению, тогда возобладала иная точка зрения руководства Министерства обороны СССР, и Сапрыкин был лишён звания Героя, а со здания школы , в которой работал до войны учителем Владимир Алексеевич, сняли мемориальную доску.

Справедливость восторжествовала только уже после его кончины.

Для меня Пётр Чалый – искренний певец родного края, по-сыновьему любящий свою Родину, человек совестливый, которому «без истины стыдно жить» (А. Платонов).

Автор отдаёт себе отчёт в том, что его книга не всем будет по душе, но не побоялся «бросить камень в пруд недругов России» (С. Есенин). Автор не стучит себя в грудь, но ненавязчиво подводит читателя к мысли о том, что есть природная обязанность каждого гражданина страны бескорыстно служить своему Отечеству, а по нынешним временам - задуматься и о его дальнейшей судьбе.

Книга «На заставе богатырской», как и предыдущие – «Донская высота», «Земляки на войне» – призвана сыграть важную роль в сохранении исторической памяти. Тираж книги не велик, но если была бы моя воля, то непременно распорядился бы пополнить ею все школьные, сельские, где они ещё остались, и районные библиотеки.

Не могу не сказать и об оригинальном, самобытном языке прозы Петра Чалого: в книгах литературным открытием звучит речь его родимого края – славянского русско-украинского пограничья.

Не случайно автор свою книгу назвал «На заставе богатырской», с изображением на обложке любимых и всеми почитаемых васнецовских «Трёх богатырей». Название книги и картина символизируют исконно национальные корни и истинно русские традиции земляков автора, во все времена в годину испытаний отважно и доблестно защищавших Отечество.

Раиса КОЗАЕВА, село Новая Калитва Воронежской области

Огни на курганах

Взяла в руки новую книгу писателя-земляка Петра Дмитриевича Чалого «На заставе богатырской» (Воронеж. 2012), и чем-то удивительно близким, родным повеяло от одного вида обложки. «Три богатыря» Виктора Михайловича Васнецова - словно весточка из детства – картина, сошедшая с учебника «Родная речь». Тот хрестоматийный школьный сборник до сих пор памятен. Он открыл мне и моим сверстникам красоту великого и могучего русского Слова, классику отечественной литературы, познакомил с героями недавно отгремевшей Великой Отечественной войны и с подвигами более далёкого, но незабытого прошлого.

На «богатырской заставе» Петра Чалого герои-защитники – наши воронежские земляки, жившие или живущие в Россоши и окрест её.

Разный у них возраст, различные звания – от рядового до маршала. Это кавалеры ордена Славы пушкарь Пальцев Павел Николаевич, пулемётчик Рябошлык Алексей Сергеевич, братья-близнецы из уже не существующего хутора Новотроицк Кузьменко Михаил и Дмитрий Андреевичи, маршал авиации, уроженец слободы Кантемировки Александр Николаевич Ефимов – один из лучших «воздушных танкистов» Великой Отечественной…

И встаёт рядом с мужчинами-витязями хрупкая женщина, фельдшер из Россоши Надежда Матвеевна Наталич. На большом океанском пароходе «Декабрист» перевозили из Англии в Мурманск боеприпасы. Среди моряков она единственная женщина.

Пароход атакуют фашистские самолеты.

- Страшно было выходить в море? – спрашивает автор.

- А то нет. Что там пушечка на корме против орудий военного корабля? А для стрельбы по самолётам она также не годилась. Для подводных лодок мы удобная мишень.

И, кроме того, трюмы набиты взрывчаткой, столь необходимой нашей сражающейся армии. Ноябрь 1942 года. Наши войска накапливают силы для разгрома немцев под Сталинградом и освобождения, в том ряду, и нашего воронежского края. Может и сюда поступала импортная взрывчатка, привезённая моряками вместе с нашей землячкой.

Но в очередном рейсе потоплен корабль. В шлюпке с несколькими моряками Надежда скиталась по бурному северному морю.

«Где-то на десятые сутки волна вынесла нас к заснеженному острову, - рассказывала Наталич автору, - хотелось быстрее добраться к белому берегу. Не о спасении думали. Нестерпимую жажду страшно хотелось утолить».

Не знала морячка Надя, что на этом крошечном острове Надежда ей почти год придётся переносить нечеловеческие страдания, выживать самой и помогать выжить товарищам. А затем ещё и перенести ужасы плена. Когда вернулась домой, даже родная мать её не узнала, с порога у дочери спросила: «Вам кого?»

Но и в этих жестоких условиях сохранила Наталич добрую душу. Уходя с тонущего корабля, дорога каждая секунда, забежала к себе в каюту, чтобы захватить кота. Не могла бросить животное. И после войны, живя в крошечной комнатёнке с печным отоплением, не шла выпрашивать у начальства благоустроенную квартиру, а опять поехала работать во Владивостокское пароходство, чтобы вести воспитательную работу с молодёжью.

Рядом с богатырями-орденоносцами стоят на заставе мужики, для которых война не закончилась в мае 1945 года, а продолжалась всю жизнь, до последнего дыхания. Это борьба за хлеб и умы людей. Воистину, «в жизни всегда есть место подвигам». В рассказе «Последние мужики» герои - отец автора, Дмитрий Петрович Чалый и видный русский писатель Фёдор Алексеевич Абрамов. Разное у них поле боя, но цель одна: «будить, всеми силами будить в человеке человека».

И как бы в подтверждение слов Абрамова: «Народ умирает, когда становится населением. А населением он становится тогда, когда забывает свою историю», автор переходит к самой большой по числу страниц лирической повести «Хранитель памяти». Это похвальное слово школьному учителю Ткаченко Ивану Ивановичу. Я не хочу употреблять выражение «скромный учитель». «Скромный» - сидит где-то в уголке, не высовывается, не спорит, со всеми соглашается. А здесь прозаик показывает человека-борца, со слабым здоровьем, тяжело раненного на войне, но не позволяющего себе «ни минуты покоя». Уроки и постоянные поездки, поиски в архивах, создание одного из первых школьных музеев в Воронежской области, возвращение из небытия не десятков, не сотен, а тысяч фамилий участников войны, погибших за освобождение родного донского села Новая Калитва. Лозунг, под которым он работал «Пусть на нашей земле не останется ни одного безвестного подвига!» перерос во Всесоюзный - «Никто не забыт и ничто не забыто!». О Ткаченко писали областные и центральные газеты, рассказывали по радио и телевидению. И в Москве на Всесоюзном сборе у знамени Победы стоял Иван Иванович рядом с прославленными маршалами. Он воспитал целую плеяду своих учеников, которые продолжали и продолжают его дело.

В мирное время тоже есть среди нас богатыри. Уверена, читатели, как и я, будут признательны автору за то, что он возвратил их нам из небытия.

Это первый командующий Северной флотилией – крестьянский сын Захар Александрович Закупнев. Он вместе с соратниками в Заполярье «рубил» окно – в Мировой океан. «Тяжёл труд, но себе строим и на века». На неприютных каменистых берегах рождался поныне надёжно охраняющий страну Северный военно-морской флот с авианосцами и крейсерами, с эсминцами и подводными лодками.

Это и «засекреченный» учёный, работавший в атомной и ракетной промышленности, лауреат Государственной премии СССР Анатолий Васильевич Шептухин. Один из тех, кто вместе с Курчатовым и Королёвым ковал ядерный щит Отечества.

Слесарь Коля, Николай Иванович Коровяков повторил подвиг «отца русской боевой винтовки» Сергея Ивановича Мосина. Оружейник-самородок сотворил для охотников любимое ружьё – «тулку» «ТОЗ-34».

Трактористка из воронежского Черноземья Марийка, Мария Александровна Ковалёва внедряла и осваивала механизированное выращивание «белого золота» - хлопчатника на узбекском поле. За что ей вручили золотую звезду Героя Социалистического Труда.

Судьба не всегда благосклонна к нашим героям. Морячка Наталич в середине восьмидесятых перебралась жить на Кавказ, поселилась в Грозном. «Как там всё у неё сложилось – неведомо. Не выпало ли ей вновь пластаться, припадать к земле в грохоте разрывов?» Так и не узнал, что его восстановили в звании Героя Советского Союза комбат Владимир Сапрыкин. Знатный хлопковод из Узбекистана Мария Ковалёва не смогла понять и принять, как мог моложавый и говорливый генеральный секретарь партии, первый президент могучей страны ловко сделать всех тех, «кто из Союза родом», для кого «Родина не может быть чужой», - «лишними» там, где они жили, трудились…

Так что же – нет смысла в поисках прошлого?

Читаешь – и холодок берёт за сердце, словно слышишь давнее предостережение-напоминание: было Великое Древнерусское Киевское государство, распавшееся на 15 княжеств, и Великую державу Советский Союз разорвали-разбросали на 15 государств. А услышим ли мы «призыв к единению»? Не опоздать бы!

Нынче, пишет автор, появилось немало желающих отменить Победу и как бы по-новому осмыслить Вторую мировую войну и её итоги, переосмыслить даже всю историю нашего Отечества. Смешивается грешное с праведным, великое с ничтожным, чтобы опорочить подвиг воина и державы. История же учит: разум можно ослепить на время, но народную память не обманешь. Как ни старайся – май сорок пятого, когда букетами сирени Европа встречала освободителей – не отменишь.

Победители всегда честь имели, их совесть чиста. Они в далёком, недавнем прошлом и сегодня вместе с нами, детьми и внуками Победы, охраняют Родину на заставе богатырской.

Петр Дмитриевич родился в небольшом степном селе Первомайское (Дерезоватое), отстоящем от Дона на полтора десятка километров. И высота там, на холмах, довольно приличная. В стародавние времена, когда здесь проходила граница Российского государства в таких высоких местах ставили сторожевые вышки. И если приближался враг – зажигали сторожевой огонь. Чтобы этот огонь по цепочке полыхнул потом и на других высотах, предупреждая людей об опасности. И сегодня автор говорит нам: «Не потому ли внимательно вглядываемся в наше прошлое, пытаемся узнать всё точно, всё, как было, - чтобы предвидеть будущее. А нас снова и снова пытаются обеспамятеть – газеты сенсационным открытием (хан Батый – славянин), вкрадчивым голосом (никакая не героиня Зоя Космодемьянская, а «Молодая гвардия» придумана энкэвэдэшниками)… Тот, кто капает нам на мозги сладким ядом, «вешает» на уши не лапшу, а спагетти, хорошо знает: без исторической памяти народ уже не народ». А чтобы он не стал населением, которым можно управлять как скотом, и должна стоять богатырская застава.

Будем помнить об этом: зажигать в душах вместе с земляком сторожевые огни, упреждая очернение и опощление нашего прошлого и настоящего!

Книга Петра Чалого читается на одном дыхании, потому, мне кажется, она будет интересной и полезной читателям любого возраста – от школьников до ветеранов. Хотелось, чтобы молодые учились на примере героев книги не только любить Родину, но ещё хотели и умели в нужную минуту стать на её защиту.

И пусть рядом с тремя богатырями будет и автор этой книги, сумевший донести рассказы не только о подвигах наших предков, но и вселить в нас тревогу и надежду за будущее наших детей и внуков. Не случайно эпиграфом к книге взяты слова украинского поэта Владимира Черепкова:

«На страже – «Три богатыря»,

И верится мне, как и в детстве,

Что там четвёртым буду –

Я!»