Как фарисеи извратили пророков и предали Бога
Единственной монотеистической религией древности, признававшей существование двух категорий бытия – Бытия Божественного, недоступного пониманию человека, и мира, сотворённого Богом, - была религия Древнего Израиля. В своем развитии она претерпела серьёзные изменения, дающие возможность различить несколько этапов - библейский, раввинстический и талмудический. Библейский иудаизм существовал с конца III тысячелетия до Р.Х., а в I - VI вв. благодаря трудам раввинов-фарисеев формируется талмудический иудаизм, который представляет собой настолько серьёзный пересмотр ветхозаветной религии, что о нём можно говорить как о совершенно новом явлении и иной религии. Священная книга доталмудического иудаизма – это Ветхий Завет, центральным событием которого является договор израильской общины с Богом. Вся предшествующая этому договору история рассматривается как подготовка договора, а последующая – как претворение его в жизнь, и соответственно все рассказы выстраиваются в Священную историю. Изложенное в Ветхом Завете не является ни мифологией, ни теологией. Дело в том, что мифология здесь уже устранена, как не совместимая с монотеизмом, а богословие, как изложение учения в онтологических категориях, тогда ещё не сформировалось. Поэтому религиозная тема в Ветхом Завете осуществляется как религиозно-историческая, и здесь используется не мифологический и не богословский язык, а язык «исторического предания». Книга «Бытие» даёт ясное понимание идеи Бога и рисует картину творения мира и человека. Бог-Творец – Един и Уникален и выступает как Промыслитель, заботящийся обо всём. Человек создан по облику и подобию Божию, поэтому должен Ему уподобляться. Мораль, чётко различающая благо и грех, увязывается тут с божественным повелением: морально то, чего требует Бог через Откровение, и высшее моральное благо – это повиновение заповеди Господа, в то время, как неповиновение – это тяжкий грех. Сначала Бог требует повиновения от Адама и Евы, которые не выдержали и нарушили заповедь и волю Божью, согрешили и впали в грех. Этот первородный грех и стал причиной всех грехов в людях, причиной зла, вошедшего в мир. Когда первые люди были изгнаны из Рая, они стали забывать о Боге, грехи увеличивались, и в этих грехах люди дошли до предела, что побудило Бога послать потоп для искоренения зла. После потопа остался один праведный Ной с семьей, с которым Бог и заключает первый договор – Завет: Творец обещает больше не проклинать землю, и через Свои чудесные явления и знамения передает Ною Своё благословение (археология считает миф о потопе и Ноя пересказом ассиро-вавилонского сказания мифов о Гильгамеше – прим. ред .) . Однако греховное повреждение природы человека остаётся, вновь распространяется безбожие и нечестие, поклонение идолам, закончившееся строительством потомками Хама Вавилонской башни, призванной стать символом богоборчества и гордыни. На этот раз Бог наказывает людей путём смешения их языков и рассеяния их по земле. После этого Бог избирает Авраама, которому дано было личное откровение, и заключает с ним новый Договор, что непосредственно касается уже будущей истории Израиля. Поле зрения Библейской истории, до этого охватывающей весь род человеческий, сужается до истории одной семьи – праотцов еврейского народа и его 12 колен. В откровении нет никаких мотивировок избрания именно израильского народа, кроме упоминания заслуг Авраама и патриархов. Но главное в другом – для чего он был избран или призван. Следствием откровения, которое даётся Богом, является Царство Божие в людях. Откровение может даваться и отдельному человеку, но поскольку Царство Божие осуществляется в коллективности, то проповедовать откровение и словом, и делом должен какой-нибудь народ. Первоначальным избранником явился Авраам и его потомки, но они не могли быть исключительными обладателями Царства Божия, а должны были быть его носителями для передачи другим народам . Поэтому в обетовании Аврааму вносится измерение, имеющее значение для всего человечества: «От Авраама точно произойдёт народ великий и сильный, и благославятся в нём все народы земли» (Быт. гл.18, ст.18). Потомки Авраама составили Ветхозаветную церковь, а с пришествием Спасителя явилась уже Новозаветная церковь, распространившаяся на все народы и племена. Пройдя стадию личную, затем национальную, Царство Божие стало универсальным. Но, чтобы передать всему человечеству Царство Божие, еврейский народ должен был выработать свое понимание и отношение к Богу, свою внутреннюю жизнь, чтобы затем открыть это отношение к Богу остальному человечеству. Поэтому воспитание Израиля производилось при помощи систематического, в несколько приёмов, изолирования его от языческих народов, замыкания его в своей внутренней среде, в условиях даваемой ему дисциплины. Племя Авраама было выведено вначале в Халдею, потом под водительством своего вождя Моисея - в Палестину, землю ханаанеев или Ханаанскую землю, обещанную ему во время заключения с ним союза на Синае (археология считает миф о Моисее заимствоанным из аккадской мифологии о царе Саргоне I - прим. ред .) . В соответствии с библейским преданием, на горе Синай Бог через откровение посылает Моисею закон Пятикнижия, в силу которого он уже не только должен признать идею Единого Бога, но и жить в соответствии с Божьими заповедями. Множество храмов он должен заменить одним, в котором обряд жертвоприношений не должен сопровождаться ни варварским сожжением живых людей, ни сценами разврата и цинизма. Бог передаёт Моисею 10 нравственных заповедей, которые очерчивают определенные круг и ставят предел, за который человек не должен выходить. Одновременно, для объединения внутренней жизни евреев религиозной связью, Моисей издает в числе 613 такие законы, которые касались всех проявлений духовной, гражданской, хозяйственной и политической жизни народа и призваны были оградить их от вредных влияний язычников и очистить от грубых пороков. Они регламентировали малейший шаг израильтян, предусматривая суровые меры наказания за отступничество. Пятикнижие стало законом союза, который ставил в центр внимания не отдельного человека, а целую общину, «народ Бога» . Верность и повиновение закону определяли отныне весь строй жизни и верований израильского народа и являлись идеальным религиозным состоянием. Соблюдение закона нравственно, оно сулит долголетие, многодетность, удачу, а нарушение его – грех, оно принесёт болезни, недуги, неурожаи, голод, тяжёлое рабство и т.п. Ветхозаветный иудей не знал учения о личном спасении, Бог дал обетование о спасении Израилю как народу, и израильтянин мог спастись только вместе с народом. Бог постоянно предупреждает, что отступление от заповедей обернётся гибелью Израиля, то есть идея спасения относилась исключительно ко всей общине. Частная жизнь делается предметом рассмотрения лишь в той мере, в какой она может повредить нравственной и ритуальной чистоте «народа Бога».
Поскольку же спасение целостно и обнимает всё бытие человека, оно не может ограничиться лишь сферой земной жизни, но требует веры и в загробную жизнь. Однако религия Израиля не давала ответ на этот вопрос. Бог вдохнул в человека дыхание, но век его короток. Человеческое существование непрочно и эфемерно, человек есть прах и в прах возвратится. Ветхозаветные книги не знают идеи посмертной награды. Но надежда на воскресение жила, и её выражают многие места библейского текста, связывающие радикальное и светлое изменение в судьбах мира и человека с пришествием Мессии. Однако все это были только отдельные мнения, которые не могли быть ни опровергнуты, ни подтверждены, пока на вопрос о жизни после смерти был наложен покров молчания Бога. Отступления иудеев В своей жизни израильскому народу трудно было отгородиться от влияния язычества, поэтому наряду с приверженностью к установленному закону он обнаруживал изначально пристрастие к отступлению от идеи Единого Бога и к обращению к политеистическим культам Востока. Об этом хорошо свидетельствует то, что произошло с иудеями, когда Моисей временно оставил свой народ, чтобы на горе Синай получить откровение. Спустившись с горы, он застает евреев пляшущими вокруг золотого тельца, воздвигнутого во время отсутствия его собственным братом Аароном. На что Бог произносит горькие слова: «Я вижу народ свой, и вот народ жестоковыйный» (гордый, непреклонный в своей гордости). И вся дальнейшая история – это непрекращающаяся борьба пророков и судей с идолопоклонническими стремлениями своих соплеменников [1] .
К данному обстоятельству добавились и политические причины. До Х в. до Р.Х. государством израильтян правили судьи, так что оно представляло собой смешение теократии и демократической анархии. Чтобы выжить в среде монархических государств израильтяне потребовали избрания царя, которым и стал Саул, помазанный на царство пророком Самуилом . Фигура царя, являвшегося помазанником Божиим, имела в силу этого не только политическое, но и сакральное значение. Однако цари были холодно приняты духовенством, что обусловило глухую борьбу между ними. Началась она уже при Сауле, временно затихла при царе-пророке Давиде и вновь обострилась при Соломоне . Сам Соломон, считавшийся сильнейшим и мудрейшим царём, при котором в 960 г . был построен первый Храм, закрепивший роль Иерусалима как религиозного и политического центра, построил капища Астарте и Молоху, приносил им жертвы и умер в язычестве. С его именем связаны и рассказы о несметных богатствах, и число 666, ставшее символом богатства – мамоны – именно столько талантов золота получал Соломон ежегодно со своих подданных. После смерти Соломона царство раскололось, что расценивалось пророками как Божья кара за отступничество. 10 северных колен, обложенных тяжёлым налогом на украшение Иерусалима, восстали против сына Соломона и выбрали себе другого царя, Иеровоама. В результате образовалось два государства: царство Израильское на севере и царство Иудейское (по имени колена Иудина) на юге, оставшееся верным потомству царя Давида и сохранившее Иерусалим как столицу. В Израильском царстве цари со временем настолько отошли от служения Единому Богу, что язычество стало его официальной религией. В 721 г . до Р.Х. оно было завоевано Ассирией, и 10 колен постигла судьба всех остальных побежденных ассирийским оружием народов: они оказались смешанными среди других племён, а часть их, оставшаяся в Израиле, стала называться самаритянами. После этого главные события в жизни еврейского народа разворачиваются уже в Иудее. Здесь также шла острая борьба, многие цари впадали в язычество, процветало оно и среди народа, так что если закон Моисея и не был забыт, то отношение к нему было далеко не почтительным. Служение чужим богам доходило до того, что они проникали и в Храм. Когда царь Хелкин начал восстанавливать веру, ему пришлось вынести из него вещи, сделанные для Ваала и Астарты. К этому периоду относятся слова пророка Иеремии : «Как родник источает воду, так Иерусалим источает из себя зло: в нём всюду насилие и грабительство, обиды и раны. Люди даже не стыдятся, делая мерзости». Тогда же в самом духовном настрое народа, прежде всего в его священническом слое, начинают происходить важные перемены, приведшие в последующем к коренному противоречию в религиозном творчестве иудеев, обусловившему его двойственный характер. Дело в том, что пророки не переставали твердить евреям, что они являются избранным народом и поэтому находятся под особым попечением Бога. Эта мысль не всегда удерживала их от впадения в язычество, зато убеждала их в племенном превосходстве. Духовная миссия забывалась, но оставалась идея избранности, которую многие стали рассматривать как справедливую награду за заслуги самой расы . Завет сынам Израиля стали понимать как договор между двумя силами, закреплявший за евреями, в обмен на их верность, господство над прочими народами [4] . Соответственно изменялся смысл и дух возложенной на Израиль миссии – свою замкнутость, имевшую целью освободиться от языческих влияний, он стал истолковывать в смысле исключения остального человечества из Царства Бога. Царство Божие начинает пониматься в узко национальном смысле как «царство Израиля», и Израилю присваивается то достояние, которое Бог назначил всем народам земли [5] . Особенно этот момент усилился после реформы царя Иосии (Йошийаху), проведённой в 621 г . Чтобы остановить процесс распада веры, он устранил все языческие влияния религиозного характера и установил единый централизованный культ Иеговы в Иерусалимском Храме. Все эти века существовала устная традиция о словах Бога, обращённых к Моисею, а если и существовали записи законов (Книга завета), то они были в руках левитов и мало знакомы народу. Именно левиты объявили себя священными хранителями этой традиции, что и вызывало негодование израильских пророков. Левиты не только хранили традицию, они в течение нескольких десятилетий составляли книгу закона Моисея, которую и обнародовали в 621 г ., назвав её Второзаконием (под этим названием она войдёт позже в состав Торы). Священники объявили, что рукописи закона Моисея, написанные его рукой, были найдены ими в храме, однако в наше время иудейские ученые считают, что Второзаконие было самостоятельным трудом левитов или, по крайней мере, представляло собой новые объяснения к древнему манускрипту [6] . Под видом реставрации древнего закона совершилось обновление религиозного законодательства в национальном духе . Это была первая реформа, произведённая в силу авторитета священной книги, в которой закон был соединён с пророческим поучением. В итоге часть религиозной письменности, до этого составлявшая тайну священников и книжников, была объявлена всему народу. Благодаря реформе произошла полная и окончательная централизация культа в Иерусалиме, ставшем культурно-религиозным священным центром всего еврейского народа. Это, безусловно, помогло левитам в их борьбе с язычеством, но одновременно способствовало укреплению их священнической корпорации. Как пишет Дубнов С.М ., «тут было положено начало той власти Закона, или Торы, власти Книги над народом, которая со времён Ездры и книжников составит характерную черту истории еврейства» [7] . Тем не менее, несмотря на все усилия левитов и пророков, вплоть до вавилонского плена число приверженцев Иеговы и Закона охватывало лишь часть населения, и неизвестно, какова была бы его судьба, если бы не следующий крутой поворот в жизни евреев. В 597 г . до Р.Х. Иудея попадает под царя Халдеев Навуходоносора, который уводит в Вавилон часть иудеев, а в 587 г . разрушает Иерусалимский храм и переселяет уже почти всё население, оставив здесь наиболее бедные слои (25 тысяч в Иерусалиме, более 20 тысяч - в остальной Иудее, часть евреев ушла в Египет). Как отмечают историки, Иудею ждала такая же судьба, как и Израиль, она просто исчезла бы из истории, если бы не левиты и Второзаконие. В период вавилонского пленения восстанавливается религиозное единение еврейского народа, и одновременно происходит окончательное религиозное размежевание в понимании миссии Израиля. С одной стороны, созревают пророческие вдохновения вплоть до прозрения близости Мессии как искупителя, идея индивидуализма в религии и личной ответственности каждого человека за грехи, идея воскресения. С другой стороны, закрепляется толкование Царства Божия как «царства Израиля», осуществлённое священниками-левитами, под началом которых и произошла консолидация и внутренняя самоорганизация иудейского народа. Падение Иерусалима, конец Иудейского царства и плен были возвещены пророками как кара и гнев Божие, о которых они постоянно предупреждали свой народ. Спасение стало пониматься как восстановление царства Израиля в обетованной земле, которое произойдёт после искреннего обращения народа к Богу. Кроме того, пророки начинают возвещать грядущее спасение уже как новую эпоху, трактуя его в эсхатологическом духе, то есть в духе последних времён. Но если пророки, говоря о восстановлении будущего царства, в качестве основных его черт выделяли святость и свободу от всякого греха, то священники-левиты понимали его в первую очередь как восстановление национальной и политической независимости, смещая его в плоскость формально-законнического понимания . Главную свою задачу они видели в обособлении иудеев и в сохранении её этнической и духовной особости среди чужого мира путём достижения подчинения её закону, точного следования обряду и твёрдой общественной и религиозной дисциплины. Возлагая всю вину за пленение на отступление еврейского народа от заповедей, священники на всё стали смотреть сквозь призму его тяжелейшей вины. Отношение Бога к человеку проявлялось теперь в виде гнева, и отвержение Израиля объяснялось как проявление его наказания. Моисеев закон стал главным мерилом отношения к прошлому и средством обособления иудеев. Желание исправиться привело к тому, что любое отчуждение от национального стало рассматриваться как вероотступничество, за которым следовало изгнание из племени, считавшееся страшным наказанием. Отлучение стало главным оружием в руках левитов. Здесь, в изгнании, происходит интенсивный процесс обработки письменных памятников и устных преданий исторического и религиозного содержания, которые хранились в памяти духовенства. Занимались этим книжно образованные священники или книжники (софер), которые приобрели особое значение в еврейском обществе. Отсюда пошло то усиленное развитие еврейской письменности, которое стало составлять отличительную черту последующей «эпохи книжников» [8] . Над древнейшими пластами библейской письменности нарастал новый пласт. Именно в эту эпоху были записаны в дополнение к прежним книгам законов те части Торы, которые имели прямое отношение к храмовому культу и обрядовой системе. Свод обрядовых предписаний получает здесь свою законченную форму . Названный «Законом Святости», он проводил чёткую грань между обрядовой чистотой и нечистотой, придавая ритуальный характер всем жизненным обязанностям и общественному поведению и не допуская различий между религиозной догмой и гражданским правом [9] . В этих условиях Тора становится единственным законом для евреев, в то время как законам страны, в которой они поселились, они подчинялись чисто формально и с внутренними оговорками. Закон давал левитам не только духовную, но и полную судебную и административную власть, способствуя превращению евреев в «нацию внутри нации» или в «государство внутри государства». Связанные обязательными обрядами и ритуалами, евреи чувствовали себя обособленно, что внешне выражалось в почитании субботы и в обрезании. Естественно, эти обычаи издревле существовали в Израиле, но им не придавалось особенно большого значения. Теперь же они сделались отличительными признаками, а суббота, как «святой день», превратилась в основной национальный праздник. Существенные изменения произошли и в богослужении. Так как ритуальное богослужение по закону могло происходить только в Иерусалимском храме, а здесь это было невозможно, оно было заменено коллективным чтением законов в синагогах (собраниях), которые стали в итоге играть роль главных религиозных и духовных центров общин. Благодаря этому священство сохранило теократический строй, продолжая править по собственным законам, распространяя их и на диаспору - иудеев, живущих в рассеянии. Как писал исследователь Дж.Кастейн, «взамен конституции умершего государства была создана общинная автономия, а власть государства была заменена другой, более надёжной и стойкой: твёрдым и безжалостным режимом на основе беспрекословного выполнения всех ритуальных предписаний» [10] . Ряд исследователей считают, что тогда же, в вавилонский период, в среде левитов зародилась та религиозная секта, из которой позже вышли фарисеи. Дело в том, что халдеи не обращали иудеев в рабство, а внедряли их в среду своего народа. Так, пророк Даниил даже станет главой халдейских жрецов (кстати, тогда же, в VI веке, в начале «великого пленения» у халдеев обучался 12 лет и Пифагор). Это повлекло за собой очень тесное общение между халдейскими жрецами и еврейскими левитами. Философская же наука халдеев представляла собой чистейший пантеизм, в котором вместе с природой обожествлялся и человек, выступавший как истинные бог природы. Так что когда два духовных мира пришли в соприкосновение, левиты оказались под влиянием халдеев. Заимствовав основу патеистического учения, заключающуюся в обожествлении всего живого, они перенесли её на еврейский народ, что в итоге превратило идею избранного народа в идею народа-бога . Так стало складываться тайное устное предание, получившее название Каббалы (что значит «принятие», то есть «воспринятое» предание), которое формировала часть левитов, превратившаяся фактически в тайную секту. Каббала передавалась с тех пор изустно от учителей к ученикам, и вдохновила 800 лет спустя изложение Талмуда. Её последователи понимали обетование не как Царство Божие, а как материальное господство евреев над вселенной, и ожидаемый Мессия понимался как временный царь, который сделает Израиль владыкой мира. Именно эта секта и становится постепенно во главе религиозного движения, продолжая тайно развивать новое учение [11] .
Завершающим периодом оформления Торы становится период возвращения. В 539 г . до Р.Х. Вавилон пал под властью персов, которые явились для иудеев освободителями. Перейдя под их владычество, иудеи обратились к ним с просьбой разрешить им вернуться в Иерусалим, где они могли бы приносить жертвы Богу, оставаясь при этом верными подданными персидского царя. Разрешение было получено, и Иудея была восстановлена на правах автономной персидской провинции . Собрать иудеев в Палестине тогда было трудно, поскольку большая часть их была рассеяна, и, как пишет профессор Вельхаузен, «из изгнания вернулся не народ, а одна только религиозная секта». Но для священства это возвращение имело огромное символическое значение и воспринималось как победа иудейского национализма, предзнаменующая собой окончательного триумф, предвиденный законом . Священники и книжники заняли тогда место великих идеологов-пророков, видя свою главную задачу в восстановлении Храма и реставрации национально-религиозной жизни Иудеи [12] . Первым из плена привёл евреев в Иерусалим Зоровавель, (скорее всего, заимствование из зороастризма - Зороастра, Заратустры, - имя, которое на древнеиранском /имеющим арийские корни/ означает "обладающий старым верблюдом"- прим. ред.) при котором произошло восстановление Храма, но больших успехов достигнуто не было. И тогда миссию преобразования общественной и религиозной жизни в Иудее берёт на себя Ездра, ставший главным деятелем тогдашней Палестины. Иудеи почитают Ездру как своего второго законодателя, поскольку именно с его именем связана окончательная оформление Торы. Прибыв в 458 г . с новым законом в Иерусалим во главе полторы тысячи своих последователе, Ездра предпринял реформирование общественного строя в целях национальной консолидации евреев. Первое, что он сделал, это осуществил устранение чужеродных элементов из иудейской нации, потребовав расторжения всех смешанных браков (хотя такого закона в Торе тогда еще не было). В 445 г . тот же акт повторил Неемия, прибывший от Автоксеркса с солдатами и золотом, чтобы за персидский счёт восстановить крепостные стены. Расовые догмы стали хотя и неписаными, но действующими законами, по которым каждый из иудеев должен был доказать бесспорную чистоту своего происхождения из племени Иуды, Вениамина или Левия (при этом Ездра присутствует только в иудейской мифологии, когда в исторических документах других народов он отсутвует полностью, как и подавляющее большинство библейских пророков - прим. ред.) Следующим шагом становится внешнее обособление Иерусалима – возводятся крепостные стены и ворота, превратившие его в укреплённый замкнутый город. А в 444 г. на народном собрании осуществляется акт обнародования Торы как божественной конституции, завершившийся подписанием договора, в котором иерусалимская община обязалась соблюдать законы и заповеди, изложенные в полном списке Пятикнижия. Народ присягнул конституции путем громко произнесённой устной клятвы [13] . Реформа Ездры привела к этническому обособлению израильского народа и к окончательному утверждению законничества . Поскольку в основе народной жизни теперь лежал религиозно-правовой кодекс, во главе управления стояли первосвященники. Вместе с книжниками и старейшинами они входили в состав Великого Собора, переименованного при греческом владычестве в Синедрион, который представлял собой высший законодательный, судебный и воспитательный орган страны, новый трибунал. Иудея в силу этого становится теократической республикой с правом широкого самоуправления. Теперь вся повседневная жизнь вплоть до мельчайших её отправлений регламентировалась предписаниями Торы, и возражения, что Иегова не мог дать Моисею на горе Синай подробных указаний насчёт всех человеческих действий, какие только можно было придумать, отвергалось ссылкой на устное предание. Для усвоения закона предусматривались как нравственные меры (публичные чтения закона в субботние и праздничные дни, изучение закона в школах Синедриона, воспитывавших чиновников для административных и судебных заведений), так и карательная система Синедриона, основывающаяся на изложенном в Торе крайне суровом положении о наказаниях, которое при царях было забыто и заброшено. Войдя теперь в силу, эти карательные меры оказали Торе гораздо более услуг, чем напоминавшее о ней прежде слово пророков, которое с этого времени умолкает. В соответствии с законами о наказании, отдельный субъект и целые города подвергались штрафу, смертной казни и пр. Например, за собирание щепок и за возжигание свечей в субботу приговаривались к смертной казни через убиение камнями, а по негласному закону - и за ношение в субботу носового платка в кармане. Присутствовало также наказание посредством «карет» - истребления, искоренения и уничтожения, при этом не указывалось, как и кем совершается это искоренение, поскольку совершалось оно негласно, посредством тайных агентов судебно-административной власти – так называемых тайных преследователей . Судебно-исполнительную власть представляли с этого времени учреждённые Собором во всех городах судилища, в которых вместе с судьями находились и исполнители наказания по решению суда [17] . Так складывалось уникальное для того времени учение о национально-религиозной исключительности, в соответствии с которым бог Иегова сделал израильтян (иудеев) избранным народом, обещав, что если они будут выполнять его предписания, они станут выше других народов и будут господствовать над ними. Восстановление иудейского царства как основы господства становится главным догматом иудейства . Фарисеи (что значит по гречески «отделившиеся», «обособленные»), к которым принадлежали книжники и толкователи, будучи наиболее сведущими в законе, занимали привилегированное положение в еврейской общине, захватив в свои руки как административную, так и судебную власть. Применительно к ним в особенности стало употребляться выражение «равви», что значит «учитель» (отсюда раввин). В годы римского владычества фарисеи стали самой крупной политической партией, обладавшей большинством голосов в Синедрионе. Тора была возведена ими в ранг абсолютной и вечной реальности, в образцовую модель творения . Именно они сформулировали идею о Мессии как верховном правителе и политическом вожде Израиля. Помазанник должен восстановить их национальное величие и станет духовным отцом идеального теократического государства и одновременно земным правителем, который соберёт народ в единое господствующее царство. Однако в среде самого священства в целом ряде поколений рождались протесты против постоянных изменений закона. Взгляды разных богословских школ разнились по многим вопросам, что привело к появлению в III в. до Р.Х. другой партии, священнической – саддукеев (от имени еврейского философа Садока). Это были священники, освоившие греческое образование и смотревшие на религию с точки зрения философии. Они отвергали устное предание, считая, что Тора является наследием древности и её нельзя развивать, а можно лишь подвергать рациональному толкованию. Будучи скептиками-материалистами, они радикально отвергали бессмертие души и идею воскресения мёртвых (душа человека неразрывна с телом, поэтому с его гибелью гибнет и душа). Добродетель, считали они, полезна для души как здоровье для тела, то есть её нужно придерживаться для личного удовлетворения, ею доставляемого. Саддукеи набирались из светской аристократии и никогда не объединялись с целью заставить восторжествовать свои идеалы, поэтому представляли собой плохо организованную силу, никоим образом не могущую соперничать с фарисеями. Между тем, далеко не все иудеи приняли идеи фарисеев. Те, кто не мог удовлетвориться формально-юридическим взглядом на религию и понял, что фарисеи увели иудеев в ересь, пытались им противодействовать, но, парализованные политической мощью последних, были вынуждены отказаться от открытой борьбы и покинуть отечество. Они образовали секту ессеев [18], которые представляли собой чисто духовное братство, подобие ордена, полностью посвящавшего себя служению Богу. Поселившись на берегу Мёртвого моря, в диких и пустынных местах, они воздерживались от посещения Иерусалима, чтобы не быть связанными с иудеями-еретиками. Направляя свою энергию на внутреннее самосовершенствование и толкуя мистически закон Моисея, они сохраняли обетования истинной веры и ожидали исполнения пророчеств. Та моральная и ритуальная «святость», которая для фарисеев служила орудием национальной дисциплины, принимала у ессеев индивидуальные формы. Вступающий в секту проходил церемонию «омовения», или крещения водой, а через два года давал клятву и допускался к братским трапезам, имевшим характер священнодействия. Ессеи верили в бессмертие души, в божественное предопределение, в воскресение в теле, которое останется бессмертным, в последний суд, на котором все неправедные будут наказаны вечно. Об этом говорят найденные в Кумране «рукописи Мёртвого моря», для которых характерна конкретная разработка проблемы «последних дней» и вера во всеобщее воскресение мёртвых [19] (причём и современную политику можно разделить на условных «фарисеев», «саддукеев» и «ессеев», переродившихся в хасидов - прим. ред .) Несмотря на утверждение фарисейского толкования, мысль об универсальности Царства Божия и идея Бога как общего Отца никогда не умирала. О том, что не один Израиль, а все народы призваны ко спасению, говорили пророки. Пророк Иоиль после разрушения Иерусалима предвещал: «И будет: всякий, кто призовёт имя Господне, спасётся; ибо на горе Сионе…будет спасение…и у остальных, которых призовет Господь». От имени Бога возвещал пророк Исайя: «Которые хранят Мои субботы и избирают угодное Мне и крепко держатся завета Моего, Я тебе дам в Доме Моём место и имя лучшее, нежели сыновьям и дочерям, Дом мой назовётся домом молитвы для всех народов (Исайя, 56, 1-7). «Египтяне вместе с Ассирианами будут служить Господу. В тот день Израиль будет третьим с Египтом и Ассириею» и Господь скажет: «Благословен народ Мой – Египтяне и дело рук Моих – Ассириане, и наследие Мое – Израиль» (Ис. 19, 22-25). За упорные грехи Израиля Господь может предпочесть ему другие народы: «И вот, приду собрать все народы и языки, и они придут и увидят славу Мою. И положу на них знамение, и пошлю из спасённых от них к народам…на дальние острова, которые не слышали обо Мне и не видали славы Моей; и они возвестят народам славу Мою… Из них буду брать также в священники и левиты» (Ис. 66, 18-21).
Гностицизм как вирус иудаизма
Однако уже с самого начала жизни христианской общины назревал её конфликт с иудейскими властями – Синедрионом, который делал всё, чтобы воспрепятствовать христианизации евреев, в умах которых произошло окончательное обособление «Царства Божия» и земного «царствия Израиля». Смысл ветхозаветной истории хорошо был раскрыт на суде Синедриона Стефаном объяснявшим её как постоянное сопротивление избранного народа тем, кого Бог ему посылал, что в итоге привело к отвержению Христа -Мессии: «Кого из пророков не гнали отцы ваши. Они убили провозвестивших пришествие Праведника, которого предателями и убийцами сделались ныне вы – вы, которые приняли закон при служении ангелов и не сохранили». Здесь была дана как бы первая христианская формулировка трагического парадокса религиозной судьбы Израиля, который своим законом отвергал Того, о ком этот закон свидетельствовал. Поэтому христианская церковь будет всё яснее сознавать себя единственной законной наследницей Ветхого Завета - новым Израилем. После убийства Стефана началось гонение на христиан и насильственное рассеяние их по разным местам Иудеи и Самарии, заставившие их осознать необходимость выхода за пределы иудейства и проповедовать о Христе другим народам, открывая всемирное назначение Его учения . Центральную роль в освобождении христианства от стеснительных рамок иудейства и сообщении ему характера универсальной религии сыграл апостол Павел, видевший в проповеди своё исключительное призвание и названный поэтому «апостолом язычников». В результате его проповеди стали создаваться целые общины из язычников в Малой Азии, Греции, и вот тут со всей остротой встал вопрос, предопределивший дальнейшую судьбу христианства: обязаны ли язычники соблюдать обрядовый закон Моисея ? На этот вопрос, призванный определить место в Церкви обращенных из язычества, Павел отвечает отрицательно. В своём учении о соотношении Закона и благодати и о свободе от Закона христиан, развитом в послании к галатам и в послании к римлянам, он отмечает, что значение Ветхого Завета именно в том, что он делает необходимым своё собственное преодоление – спасение во Христе. Ведь Закон только устанавливает, что есть добро и зло, то есть он дает знание нормы, но это недостаточно для избавления от греха. От греха спасёт только любовь, а этой силы Закон в себе не имеет, она дана только во Христе, и потому Им и в Нем Закон становится ненужным. В нем «не имеет силы ни обрезание, ни необрезание, но вера, действующая любовью». Во Христе умер Закон и воцарилась благодать . Евангелие свободы ап. Павел противополагает тем, кто хочет вернуться к рабству законничества. Поскольку не все приняли это учение Павла, внутри христиан возник впервые серьёзный конфликт, для разрешения которого был созван первый в их истории Апостольский собор в Иерусалиме в 49 г ., освободивший христиан-неевреев от соблюдения иудейского закона и внушивший заботиться об исполнении нравственного закона Христа. В этом духе было составлено послание к христианам Антиохи, Сирии и Киликии. Так было осознано всемирное призвание и назначение христианской церкви, и с этим, считается, был закончен иудеохристианский период в её истории. Часть иудеохристиан отказалась принять это решение, положив начало секте иудействующих . Они считали, что христианство является не новой религией, а лишь продолжением иудаизма и сохраняли приверженность обрядовому еврейскому закону (совершали обрезание, соблюдали субботу, употребляли кошерную пищу). Из книг Нового Завета они признавали только Евангелие от Матфея и Откровение Иоанна Богослова . Христа они называли Мессией, но отказывались признавать Его Богом-Искупителем, видя в нём только пророка, подобного Моисею, то есть человека, сына Марии и Иосифа, получившего Божественную силу и достоинство только в Крещении. Он только разъяснил закон и дополнил его новыми заповедями. Что касается иудаизма, то особенно решительный поворот в отношении христиан произошёл после разрушения Иерусалимского храма в 70 г . римскими войсками и переселения иудеев в Ямнию (к северо-западу от Иерусалима). Иудаизм постиг тогда жесточайший кризис, и его консолидацию начали осуществлять раввины, заменившие жречество и превратившиеся в настоящую касту со своими династиями. Ими была создана в Ямнии раввинистическая академия, имевшая значение Синедриона и являвшаяся центром народной жизни евреев, которому подчинялись иудейские общины других стран. Именно здесь творил Акиба Бен Иосиф, оказавший решающее влияние на развитие учения постбиблейского иудаизма. Впоследствии центр раввинистической деятельности переместился из Иудеи в Галилею, в город Уша. Здесь начинается письменное изложение многочисленных устных толкований Торы, собранных в Мишну и Гемару, к которым позже были составлены обширные комментарии, составившие Талмуд, ставший почитаться у иудеев выше Торы. В конце IV в. был составлен иерусалимский Талмуд, а в VI в. – более обширный вавилонский Талмуд. Так был сформирован раввинистический или талмудический иудаизм, мало похожий на иудаизм Второго Храма. Пути иудеев и христиан окончательно разошлись, и отношения между ними были фактически прекращены. Однако иудаизм продолжал вести войну против христианства другими методами. Новая опасность для христиан возникла со стороны язычества, и выражалась она в форме ересей (от греческого hairesis - предпочтение, особое мнение). В то время существовало множество мистических сект и обществ, каждое из которых, одержимое поиском некой «синтетической религии», было занято созданием сложных мировоззренческих комбинаций, в которых присутствовали элементы различных философских и религиозных систем. Вовлечь в это теперь пытались и христианство. Вступая в христианские общины, представители синкретического движения старались перестроить по-своему христианское учение, вычленяя из него и толкуя по-своему те положения, которые соответствовали их пониманию мира. Наиболее влиятельными и опасными искажениями христианства стали ереси гностиков и манихеев . Гностики обладали потребностью в вере, но были людьми науки, и их философское развитие заставляло их искать цельного миросозерцания, которое представляло бы собой систему, объемлющую все стороны философского знания и одновременно отвечавшую на все богословские и космологические вопросы. Целью их было не только философски истолковать христианство, но достичь особого «знания», которое позволило бы установить личную связь с Богом и реально соединиться с Ним. Вера была для них высшей мудростью, поэтому они привлекали к себе образованных язычников, которые отдавали ему предпочтение перед христианством. Первым учителем гностицизма и первым еретиком и предтечей всех ересей христианские апологеты считают Симона Волхва (Симона Мага), родом из Самарии, выдававшего себя за воплотившуюся силу Божию. Во II - III вв. его именем называлась небольшая партия еретиков, а в IV в. именем симония стали обозначать приобретение за деньги благодатного иерархического служения в церкви, так как Симон за деньги хотел купить у апостолов благодатную силу Святого Духа через рукоположение. Гностические же учения как таковые появляются во второй трети II в. Наиболее известными его представителями были Менандр, Кердон, Маркион, Василид, Сатурнил, Валентин, Карпократ, а наиболее распространенными сектами - офиты, сифиты, антитакты, адамиты и каиниты. Поскольку гностицизм представлял собой крайне пёструю картину, проявившись в разнообразных системах, все попытки классифицировать его либо слишком общи, либо произвольны, либо представляют собой простое описание гностических систем. Некоторые исследователи считают, что «гностицизм» как термин означает крайне абстрактный подход к реальности и что в действительности можно говорить об отдельных гностических учениях, имеющих ряд общих черт, что и позволяет объединять их под одним именем. Характерным для гностицизма было то, что он представлял собой не отвлечённое учение, а выражался в форме языческих мистерий со своими обрядами посвящения. Так как знания гностиков были тайными, эзотерическими, они использовали для толкования христианства аллегории, облекали свои воззрения в своеобразную форму, которая напоминает восточные теософские и космогонические мифы. Это были скорее поэтические изложения и религиозные эпопеи, использовавшие не отвлеченные понятия, а образы. При построении своих систем они основывались на апокрифических памятниках как источниках высшего порядка, которые содержали, якобы, самое чистое учение апостолов. В основе гностических систем лежит признание и противопоставление двух миров: духовного – источника добра и света, и материального – источника зла и тьмы. При этом понятие добра отождествляется со знанием (гносисом), а зла – с незнанием. Представление о создании чувственного мира у них чисто пантеистическое. Этот мир есть отображение сверхчувственного Первоначала (Глубины), из которого попарно истекают божественные силы – эоны, разделяющиеся на мужские и женские. Последний эон, названный Премудростью или божественной Мыслью, содержал в себе зачаток материи, из которого порождённый им же Демиург и создаёт весь видимый мир, став его Богом - так божественная Мысль оказывается вброшенной в материальный мир. Эти группы разделены природным, то есть непреодолимым различием в фазисе развития душ . Тайное, эзотерическое учение открывается только пневматикам, которые присоединяются к тому или иному откровению тайны в зависимости от того, какой обнаружится их природа при подготовительной дисциплине. И только они будут спасены как причисленные к элите, отобранной Богом. Низшие же люди не в состоянии понять их премудрости, которая остаётся для них тайной, и обречены на исчезновение. Гностические секты существовали открыто до V и даже до VI вв., но уже в III веке увлечение гностицизмом стало значительно ослабевать и терять свое значение. Однако с этого времени гностические ереси возрождаются в новой форме и под другим наименованием – как ересь манихеев или манихейство, названное так по имени его создателя, - пророка или мага Мани, (Манеса или Манихеуса). Зародилась эта секта в Персии, но достаточно быстро распространилась не только в обширных владениях персидского государства, но проникла в Китай и Индию, а затем и в Римскую империю, где полного своего расцвета достигла именно тогда, когда гностицизм клонился к окончательному упадку. Объединив в себе последние остатки гностических сект, манихейство превратилось со временем в опасного и сильного противника христианства. Мани родился в Вавилонии около 220 г ., но о происхождении его существуют самые различные версии, из которых ни одна не может считаться вполне достоверной. Известно, что воспитывался он в среде гностической секты мандеев (от сирийского «манда», что значит «знание»), учение которой представляло собой смешением халдейского язычества с идеями Талмуда и Каббалы. Он творил в период восстановления в Персии в первобытной чистоте древней религии Зороастра с его дуализмом и культом Митры. Мани противопоставил этому свое учение, являвшееся искусным комбинированием персидского дуализма, каббалистического учения мандеев, буддизма, и элементов христианства. Считая, что все эти учения являются искажениями одной истинной религии, он видел свою миссию в её восстановлении, считая Зороастра, Будду и Христа своими предтечами. Проповедь Манеса привела к религиозной смуте в Персии, и хотя сам он был оттуда изгнан в Индию, его идеи, изложенные им в книге «Живое Евангелие», продолжали широко распространяться его учениками. После возвращения в Персию Манес был обвинён в распространении ереси и подвергнут казни: с него живого была содрана кожа тростниковыми остриями. В основе манихейского учения лежат те же идеи, что и у гностиков, но выраженные более определённо. Это пантеистический дуализм добра и зла, между которыми идёт постоянная борьба. Царство добра представлено Благим богом, Отцом света, в нём царят абсолютный мир и гармония. А царство зла представляет собой материю, из которой происходит дьявол, «князь тьмы», попытавшийся, прельстившись красотой мира света, вторгнуться в него со своим воинством. Чтобы защититься, Отец света призывает «мать жизни», которая производит первочеловека, называемого манихеями Спасителем-Христом или Иисусом. Он вступает в борьбу с воинством дьявола, в которой терпит поражение: мир тьмы овладевает им и поглощает его светлые элементы. Для его спасения Отец света призывает второе творение – Духа Живого, который вытягивает первочеловека из глубины мира тьмы, возвращающегося в свою небесную родину. Но если сам первочеловек был спасен (это «Иисус бесстрастный»), то его частицы, светлые элементы или Душа Мира («Иисус страждущий) остались поглощены материей. Из этого смешения духа и материи и создается вселенная. Вернуть Душу Мира в мир света предстоит Духу Живому, и с осуществления этой задачи и начинается собственно процесс мировой истории. Мани полностью искажает христианское учение о человеке. Для удержания светлых частиц материя концентрирует большую часть света и создает Адама, который не знает о своем божественном происхождении, так как создан глухим и слепым, а дьявол запретил ему вкушать от древа познания. Для его спасения бог дважды сходит на землю – сначала в образе змия, побудившего человека вкусить от древа познания, а затем в образе человека-Иисуса, открывшего людям их божественное происхождение и научившего, как освободиться от материи. Иисус, предвидя, что его ученики (апостолы) извратят его учение, обещал послать после себя Духа-Утешителя, которым и является Мани, призванный вернуть людям истинное знание. Душа Иисуса вновь соединяется с Солнцем, куда должны переселиться и души избранных, очищенные после многих перевоплощений и пребывания на звездах и Луне. После освобождения всех частиц света (которые пребывают не только в человеке, но во всей природе) Земной шар будет уничтожен, а мир тьмы вместе с проклятыми и неспасенными ввергнется в бесформенную кучу, которая будет погружена в глубины космических пространств и затем накрыта огромным камнем. Так заканчивается у Мани мировая история, а два принципа – добро и зло - продолжают своё существование как две обособленные субстанции, но при этом силы тьмы больше не в состоянии возобновить свое нападение на силы света [22] . Для обучению истинному знанию Мани создал строгую, окутанную тайной и ритуалами организацию общин, имевшую, как и другие оккультные общества, жёсткую структуру и иерархию. Манихейская секта делилась на три группы (или степени посвящения) с разными обязанностями: слушатели (верующие), избранные и совершенные [23] . Насколько труден был доступ к двум высшим степеням видно из того, что блаженный Августин, который до обращения в христианство принадлежал к этой секте, пробыв в ней девять лет, не пошёл дальше первой степени слушателей [24] . Поскольку высшие должны были вести совершенный образ жизни, налагавший определённые запреты, это изначально предполагало двойственный характер организации манихеев, воспроизводившей систему буддизма, в которой пропитание и защиту монахов обеспечивают миряне. К низшим и высшим предъявлялись разные требования. Избранные посвящали себя жизни, направленной на спасение души и трудились ради воссоединения светлых частиц с миром света. Они должны были соблюдать заповеди трех печатей – «печать уст, печать рук и печать груди». Это означало, во-первых, чистоту в мыслях и речах и воздержание от того, что могло бы усилить плотские влечения тела. Во-вторых, запрет любого действия, которое может принести вред жизни зверей и растений, в которых также пребывает Душа Мира. Те, кто грешил против этого, несли такое наказание, которое соответствовало преступному деянию: кто скашивает всходы, возродится в виде колоса, кто убивает мышь, станет в будущей жизни мышью и т.д. Когда избранный ел пищу, для приготовления которой требовалось лишить жизни растение, он произносил следующую формулу: «Не я тебя скосил, не я тебя смолол, не я месил тебя, не я клал в печь, но другой сделал это и принес тебя мне. Я ем тебя без вины». Более утонченные манихеи считали, что приготовляя пищевые продукты и съедая их, они освобождают светлые частицы, заключенные в материи, и помогают им вернуться к их первоисточнику. В-третьих, им предписывается абсолютное половое воздержание и запрет брака, а худшим проступком считалось размножение, так как из-за него замедляется воссоединение частиц света. Все действия, запретные для избранных, но необходимые для поддержания жизни, совершали слушатели. Вместе с тем, тайный характер организации порождал двойную нравственность: декларативную и реальную . Это выражалось, например, в том, что наряду со строгой аскезой здесь допускалась распущенность нравов в пределах, исключающих по возможности рождение потомства, и неслучайно все наблюдатели упрекали манихеев в чрезвычайном разврате. Более ярко это проявлялось в противопоставлении себя чужим. Характерной чертой манихеев было то, что сознание и необходимость выполнения долга применялись только в отношении членов общины, в то время, как в отношении окружающих допускались жестокосердие и обман. Как свидетельствовал бл. Августин, в секте учили: «Никому, если он не манихей, не подавай хлеба и воды» [25] . Ложь возводилась иногда в степень принципа. Нередко в высших степенях посвящения навязывались такие «истины», которые полностью противоречили тому, что говорилось в низших степенях (чтобы сразу не оттолкнуть неофитов). Так, старинное манихейское правило гласило: «клянись, нарушай присягу, но только не выдавай секрета» [26] . Строжайшее соблюдение тайны общества, его учения и действий становится главным принципом, культом, в то время как в отношении чужих не существовало ни чести, ни совести.
Манихейство и гностицизм, используемые иудаизмом для подтачивания и разложения христианства, оставили в религиозной истории Запада глубокий след. Второе дыхание они обрели уже в Х II в., охватив всю Западную Европу, действуя в виде сект катаров и альбигойцев . После же поражения последних оккультный дух его был впитан другими духовными течениями, повлиявшими на мировоззрение эзотерических обществ нового и новейшего времени, но ярче всего проявился в современном восприемнике многовекового оккультизма - движении «Нью Эйдж». ____________________________ [1] Бренье Ф . Евреи и Талмуд . - Paris, Rapid-Imprimerie . C .11 [2] Иерусалим был столицей Ханаанеев, и только в 1042 г . до Р.Х. стал столицей царства Давидова [3] Брафман Я . Книга Кагала.Часть I . СПб, 1888. С.1 [4] Бренье Ф. Указ.соч. С.23 [5] Тихомиров Л. Указ.соч. С. 137 [6] Дубнов С.М. История еврейского народа на Востоке. В 3 т. Том 1. Древнейшая история. - М.: Мосты культуры, 2006. С. 252. Рид Д . Спор о Сионе. - М.: Твердь, 1992. С. 18 [7] Дубнов, Указ. Соч.. С.257 [8] Там же. С.289 [9] Элиаде М . Указ. Соч. Том II . С. 216 [10] Цит. по: Рид Д. Указ. Соч. С. 35 [11] Бренье Ф. Указ. Соч. С.25 [12] Дубнов С.М. Указ. соч. С.284 [13] Дубнов С.М. Указ. соч. С.323 [14] Брафман Я . Указ. соч. С.23-24 [15] Там же. С.26 [16] Элиаде М . Указ. соч. С.217 [17] Брафман Я. Указ.соч. С. 23 [18] Значение слова «ессеи» не выяснено. Одни производят его от арамейского ассиа (врач, целитель), другие – от арамейского хассайо, равнозначного еврейскому «хасидеи», то есть набожные, благочестивые [19] Тантлевский И.Р . История и идеология Кумранской общины. - СПб.: 1994. С. 235 [20] Тихомиров Л . Религиозно-философские основы истории. М., 1997. С. 176. [21] Цит. по: Элиада М. История веры и религиозных идей. М., 2002. Т.3. С. 315-316. [21] Виденгрен Г. Мани и манихейство. - СПб.: Издательская группа «Евразия», 2001. С. 82-87. [23] Там же. С.144-145. [24] Бутми Н.А. Указ. соч. С.93. [25] Там же. С. 93. [26] Тихомиров Л. Указ.соч. С. 389. .................................................. * Прим. ред . У северных ворот Храма «сидят женщины, плачущие по Таммузу» (Иез. 8:10,14), т. е. культовые проститутки, участвующие в оргиях в честь этого месопотамского хтонического (подземного) божества плодородия. Практиковался не только женская, но и гомосексуальная проституция. Исайя иудейских правителей именует «князьями содомскими», а народ – «народом гоморрским» (Ис. 1:10); «на всяком высоком холме и под всяким ветвистым деревом блудодействовал», уподобившись «резвой верблюдице» в её месяце (2:20,23; 3:6,8). Иерусалимляне «прелюбодействовали и толпами ходили в дома блудниц»(5:7); при этом «плата, полученная незамужней женщиной, занимающейся проституцией, может быть внесена в Храм. А если незамужняя проститутка перестала заниматься своим не очень достойным ремеслом и ведет вполне добропорядочный образ жизни, то ничто не мешает ей стать женой коэна» http://clck.ru/4h9dY
| ||
| ||
Смысл призвания
Однако на протяжении веков эта идея претерпевала изменения. Уже древние пророки понимали, что не может быть такого, чтобы все одинаково спаслись: одни живут правдой, другие – грехом, кто-то старается, кто-то – нет, но все обрезаны и все спасутся. Пророк Иов так выражает эту мысль: «Почему беззаконные живут, достигают старости, да и силами крепки? ... Домы их безопасны от страха, и нет жезла Божия на них» (Иов. 21, 7-9). И древние пророки стали возвещать, что спасётся не весь народ, а только малый остаток Израиля. Это была идея о личной ответственности каждого, в соответствии с которой принадлежность к народу Израиля определялась не обрезанием, а ответственным служением Закону. Но идеи личного покаяния ещё не было, её впервые сформулировал Иоанн Креститель . 
Когда израильтяне пришли в Ханаанскую землю, здесь продолжали жить ханаанеи 
Утверждение законничества и возвышение Торы
С новым трибуналом восстанавливалось временное народное управление в том почти виде, в каком оно существовало при Моисее, когда народом, считалось, управляет сам Бог. Отныне каждый иудей, где бы он ни находился, должен был, по постановлению Собора, ежедневно трижды гласно и во всеуслышание провозглашать Иегову своим Богом, но тут же шёпотом, словами: «Бог Царь Истинный, да благословится Царственное Имя Его во веки», провозглашать Иегову и настоящим своим царём 
Христианская церковь началась в Иерусалиме, что имело глубокий смысл, поскольку этот мистический центр Израиля превращался теперь в центр религиозного обновления всего мира. Однако первоначально христианская община представляла собой «маленькую секту внутри иудейства», которая не отказывалась от соблюдения Моисеева закона и иудейских обычаев, которые продолжали ею восприниматься не как пережиток, а как свидетельство истинности христианской веры, при которой старые обряды освящались новым светом. Иерусалимский храм оставался для них местом молитвы и проповеди, которые и определили в своей первооснове христианское богослужение. Так что на данном этапе жизни христианской общины можно говорить об иудеохристианстве, воплощением которого был первый иерусалимский епископ Иаков .
Таким образом, творение видимого мира, представленное у гностиков случайностью или даже катастрофой, оказывается делом низших сил, а космос – «демоническим сколком», «подделкой» высшего мира, он направляется силами зла и в нём царит неведение. Поэтому в аллегорическом изображении мироздания и вселенной гностики всегда противопоставляли светлое и тёмное начала, как, например, в данном алхимическом символе гностика Валентина. 
Благодаря своей строгой иерархии и дисциплине манихейство, повторяя