| |
* * *
Золотой, золотой, золотой
Листопад над твоей головой.
И кружит листопад заревой
Надо всею любимой землёй...
Не покинь, не покинь, не покинь
И заботой своей, и тоской
Эту даль, эту ширь, эту синь,
Эту рань над родною рекой!
Вековой, вековой, вековой
В наших песнях мотив зазвучит.
О народной судьбе горевой
Не молчи, не молчи, не молчи!
Русский путь никогда, никогда
Лёгким не был на русской земле.
Но высокая светит звезда,
Не давая пропасть в этой мгле.
2022
ПРАБАБУШКЕ
А мы живём как при Екатерине…
А. Ахматова
О, память сердца! Ты сильней
Рассудка памяти печальной.
К. Батюшков
Стол холстом покрываю
Отбелённым, как снег:
На обед поспеваю
В девятнадцатый век.
Голубые ворота,
Клумбы лилий пестрят.
И любовной заботой
Светел бабушкин взгляд...
Вышит кружевом ворот,
В крепких пальцах шитьё.
И рассказы про город
Так волнуют её!
Как при Екатерине
Здесь молебны, труды...
Перламутровый иней
Укрывает сады.
Мы не ляжем до свету.
Близко волк станет выть...
Будем думать, что к лету
Сад пора обновить.
И сейчас поневоле
Через век слышно мне:
«В шереметевском поле»,
«На рачинском гумне»…
Заменить тебя некем
В наше время невзгод.
В девятнадцатом веке
Память сердца живёт.
2010-е годы
* * *
А в тот год научилась и я косить
Мураву, что росла под твоим окном.
Я хотела тебя вот о чём спросить…
Молча слушает голос мой старый дом:
Как топить твою печь, чтобы тёплый дух
Сохранялся до завтра, хотя б до утра?
Запах сена и мягок идёт, и сух,
С чердака нависая в углу двора.
Как мне яблоням-то объяснить твоим:
Больше некому их красоту собрать.
И уже не пройти по крапиве к ним,
Только птицам дано там летать, витать…
А когда этот дом утопал в снегах,
Я болела в Москве, и мне снился сон:
Ковш мочёной брусники ты мне в руках
Подала — так знаком был вкус и ядрён!
А твоих полотенец кресты да гладь
Защитили меня от дурных потерь…
Долго будет старинный наш дом стоять.
И глядеть на Москву, на Смоленск, на Тверь.
* * *
Тонким инеем вышит
Вековой этот сон
Затаившейся крыши
И притихших окон.
В этом белом мгновенье
Нашей снежной Руси
И вершится рожденье
Очистительных сил.
ПАМЯТЬ О ЧЕЧЕНСКОЙ ВОЙНЕ
Памяти моих земляков
Сергея Козлова,
воевавшего в составе
6-й роты 104 полка Псковской ВДВ
и погибшего 1 марта 2000 г.
в Аргунском ущелье,
и Владимира Павлова,
воевавшего в разведбате
Кантемировской дивизии
и погибшего 7 января 2000 года
в Надтеречном районе
Чеченской Республики
Вечереет в полях. Вечереет.
Наше лето пошло на закат...
Васильки из травы всё светлее
Смотрят, смотрят глазами ребят.
По лазури пруда заскользили
Два луча
С грустной думой о вас...
Понимаю я только сейчас —
Это отблески ваших воскрылий.
2001
|
* * *
Опять меня тревожат самолёты.
Я думаю о дедовой войне.
И детский плач...
Боюсь я за того, кто
Страдает снова по чужой вине.
Мне снится та война. И я не знаю
Больнее и страшнее ничего,
Особенно когда я обнимаю
Весёлого сынишку своего.
ДУМЫ
Живы, как наяву
Века прошлого тени.
Спелых яблок в траву —
Будто в вечность —
Паденье.
Всю-то ночь напролёт
В темноте пробегают
То ли мышь, то ли кот,
То ли дума какая...
Много дум тишина
Этих стен сохранила
С той поры, как война
В старый дом заходила.
Как здесь ждали письма
Из-под Курска, из Вязьмы!
Будто жду я сама
В окруженье, без связи...
Живы, как наяву,
Века прошлого тени.
Спелых яблок в траву —
Будто в вечность —
Паденье.
* * *
Четвёртый год украинской войны…
Летит, летит стремительно комета!
Неужто мы с тобой обречены
Страдать за всю безумную планету?
Сто лет царя ругая и кляня,
Египетским мы расплатились пленом.
И если прежде снилась мне Чечня,
Сегодня сны — окопы под Верденом.
Март 2017
* * *
Строгий ты, и непрошенный,
В жизнь приходишь мою.
Было сердце заброшенным —
Сердце не узнаю!
Поделиться так хочется
Снегопадом с тобой,
Чтоб для нас не закончился
Этот день голубой...
И за что ты, хороший мой,
Вдруг явился в судьбе?!
Схож с летящей порошею
Мыслей ход о тебе...
* * *
Ожидаю и люблю сердечно.
Как мне это чувство передать?
Прилетает аист к нашей речке —
Любит аист в травах постоять.
Есть ещё на тихих наших землях
Этих птиц высокое жильё…
Грусть мою руками не объемлешь,
Не удержишь сердце ты моё!
Вот и полетел хранитель века
В старое гнездо — в заросший Спас.
Долгую отмерила нам веху
Родина,
Благословляя нас. * * *
Опять, как на Пасху, приснилось —
В весёлом дворе хоровод,
И русская жизнь воротилась,
И русский вернулся народ...
2019 |
ЖИВИТЕ В ДОМЕ — И НЕ РУХНЕТ ДОМ
У меня так: редактируя рукопись другого поэта, волей-неволей уродняюсь его текстам, становлюсь соучастником его чувств, размышлений, воспоминаний… Так и в этот раз: книга Ирины Ушаковой «Старинный дом» (2023) открыла мне сердце человека, которого я полюбила, и, я уверена, полюбит читатель.
Ирина пишет просто, ясно, в хорошей русской традиции, часто — почти в фольклорном ключе. Тут и народные распевы:
Золотой, золотой, золотой
Листопад над твоей головой.
И кружит листопад заревой
Надо всею любимой землёй...
И городской романс:
Только листья сирени
Зелены, как весною,
Перед зимнею тенью,
Перед вьюгой сквозною.
Только память о мае,
Где предчувствие встречи
В сердце не умирает,
Встала
Вьюге навстречу.
И послевоенные притчи-плачи: «Всё жалела-качала, руку жала в руке, потому что скучала о погибшем сынке…», — вспоминает Ирина о бабушке, которая выпестовала её в детстве. Эти щемящие строки живо напомнили мне балладу, которую пела мне в детстве моя бабушка — о двух странниках, которые в конце сороковых забрели в избушку одинокой женщины, она их не узнала, а это были её муж и сын, вернувшиеся с войны...
Концептуально книга построена как своеобразный спонтанный «дневник поэта»: стихи органически перемежаются нерифмованными (но от этого не менее поэтическими) размышлениями автора на важнейшие для неё и для всех нас темы: о Родине, которая, говоря словами Николая Семёновича Лескова, «много раз погибала, но ни разу не погибла», об утерянной «русской старине», о корневой связи поколений, о войнах — прошедших и нынешних …
Госпиталь
Мужу
Эта строгая белизна
Высветляет жизнь, лишь вглядеться...
И врачует тревогу сердца
Госпитальная тишина.
Учит, учит смиряться
Миг тишины.
Ничего не бояться…
После войны.
Но главная боль сердечная поэта и гражданина Ирины Ушаковой — уж если мы почти утратили русский «старинный дом», который лишь в стихах да воспоминаниях остался ныне, сумеем ли воскресить наш общий русский мир, наш «старинный дом»?!. Я нашла в размышлениях автора и вынесла в заголовок рецензии строку Арсения Тарковского, которая и является ответом на эти вопросы. «Вершится рожденье очистительных сил!» — восклицает поэт:
Тонким инеем вышит
Вековой этот сон
Затаившейся крыши
И притихших окон.
В этом белом мгновенье
Нашей снежной Руси
И вершится рожденье
Очистительных сил!
О таких поэтах, как Ирина Ушакова, принято говорить: тихий голос, но самобытный. И это нисколько не умаляет культурной ценности её стихов, ведь иной шёпот явственней всякого крика звучит. И, всякий голос, вплетающийся в симфоническое звучание великой русской поэзии, дополняет, обогащает и украшает её. «Без меня народ неполный!» — говорил «сокровенный человек» Фома Пухов, герой Андрея Платонова. Так и без Ирины Ушаковой, я уверена в этом, русская поэзия была бы неполной.
Наталья ЛЯСКОВСКАЯ,
поэт и литературный критик
|
