НА ХУТОРЕ
Гляжу в окно сквозь занавески:
Туман слоистый над рекой
Плывёт, прозрачною рукой
Крестя поля и перелески.

Душа в порыве восхищенья
Готова взмыть под облака,
Но вдруг - мычание быка.
Иду кормить, прошу прощенья...

* * *
Стихами о Прекрасной Даме
Я не нарушу ваш покой,
Она расстаяла с годами,
Став просто дымкой над рекой.

А та, что ей пришла на смену,
Уже в свои пятнадцать лет
Тому, чему на свете нет
Цены, вам называет цену.

* * *
Я гляжу в окошко на́ зиму,
Грустно сердцу моему,
И тоскливо, как Герасиму,
Утопившему Му-му.

Выбегаю через сени я
И шагаю вдоль леска,
Но нигде мне нет спасения, -
Не ищите объяснения,
Это - русская тоска.

ВОЗРАСТ
Пусть немного дорог мною пройдено,
Да и те ли не пройдены ль зря?
Но всё ближе становится Родина
И, естественно, ближе земля.

Я гуляю под старыми грушами,
Я здоровье свою берегу,
Но не плакать над "Мёртвыми душами"
Я, конечно, уже не могу.

КРАМОЛЬНЫЕ МЫСЛИ
Слепых котят старуха топит,
Клюкою тыча в таз с водой -
Вот, человечество, твой опыт!
Вот, мирозданье, слепок твой!

И ослеплённый злобным духом,
Подумал многогрешный я:
"Ты где, Раскольников? Старуха
Ещё всё здесь. Она - твоя".

* * *
Стареет всё, в конце концов.
Тускнеет всё под слоем пыли.
И мысли древних мудрецов
Уже не так мудры как были.

Но нестареющее есть!
На сердце руку положа,
Я говорю: "Благая весть,
До той поры, пока мы здесь,
Всегда свежа".

ДРУГ
В толпе ль по городу иду,
Бреду ли я прибрежным лугом,
Лежу ль в болезненном бреду -
Везде всегда я вместе с Другом.

Когда я рад, и Друг мой рад.
Он жизнь мою мне смыслом полнит...
Мой Друг когда-то был распят,
Но так Его лучится взгляд,
Что Он о том едва ли помнит...

ГЛАС НАРОДА
Вновь стучится война у ворот,
Что-то страшное с нами случится,
Но меня успокоил народ:
"Да она к нам с рожденья стучится.

Ты в минувшее наше взгляни:
И отцы воевали, и деды,
Потому, что, увы, без войны
Никогда не бывает Победы".

И с тех пор не грущу я, не кисну,
Даже лепту добавил свою:
"Без погибших в боях за Отчизну
Кто бы смог поселиться в раю?"

СТАНСЫ
Сижу в потёртом старом кресле, -
О чём я думаю? Ах, да:
Мечты... мечты давно исчезли,
И, вероятно, навсегда.

Знобит. Укутал ноги пледом,
А помнится: ходил в героях,
И даже мнил себя поэтом.
Быть может, именно об этом
Молчат все птицы на обоях.

Молчат? А может, голосят?
Как горек на душе осадок!
А мне ведь лишь за пятьдесят...
Или уже шестой десяток?

Сижу в потёртом старом кресле,
И грустно думаю: а если б
Судьба моя была иной,
Не той, что нынче за спиной
Стоит, смиренный приняв вид?
Как это глупо всё... Знобит.

СТАРЫЙ РОЯЛЬ
При буржуях и при коммунистах
Ты и сдержан бывал, и неистов,
В полном зале звучал и в пустом,
Но всегда оставался артистом,
Ни мгновения не был шутом.
И когда разражался ты Листом,
И разнежившийся либерал
Переглядывался с коммунистом,
Ты обоих равно́ презирал.

* * *
Ты говорила: "Я свободна".
Прошли года, но и теперь
Ты в час любой кому угодно
Свою открыть готова дверь.

Но в дверь теперь стучит лишь дождик.
Гадаешь ты на даму треф.
Твоим последним был художник,
Он говорил: "Свобода - блеф..."

Лежишь одна в своей постели
И ощущаешь, чуть дыша,
Как изнывает в дряблом теле
Ожесточённая душа.

ВОПРОС
Это ж куда по ухабам
Мы с тобой, Муза, вдвоём,
С памятью путая слабой
Чистую совесть, придём?