К 75-летию Станислава Александровича Золотцева

В этом году 21 апреля известному русскому поэту, прозаику, переводчику и публицисту Станиславу Александровичу ЗОЛОТЦЕВУ (1047-2008) исполнилось бы 75 лет. В память о нем мы публикуем статью Натальи Пителиной и беседу Нины Катаевой, состоявшуюся в 2003 году  

Наталья ПИТЕЛИНА, Псковский государственный университет

РОЛЬ МАЛОЙ РОДИНЫ В ДУХОВНО-НРАВСТВЕННОМ РАЗВИТИИ ЛИЧНОСТИ
(на материале произведений Станислава Золотцева)

Размышления о национальной идее России или, говоря другими словами, поиски «русской идеи» имеют длительную историю. Они волновали многих мыслителей, начиная с Ф.М. Достоевского, Вл. Соловьева, Н. Бердяева. Об остроте и актуальности этого вопроса сегодня свидетельствует его повсеместное обсуждение. Однако это не «пиар-кампания», а насущная необходимость народа разобраться в самом себе, обрести смысл жизни и выработать дальнейшие пути развития. Чтобы найти смысл жизни, нужно, чтобы существовала сама жизнь.

В 20 веке государственность России дважды подвергалась разрушению - в 1917 и 1991 годах.

Задача современного общества – обрести самосознание на «обломках двух великих империй».

Философ Георгий Федотов в книге «Святые Древней Руси»  рассуждает о рождении идеи особого национального призвания русского народа и обращает внимание на следующий любопытный факт: «ЕЁ греческой почвой, еЁ опорой в традиции была идея малой родины (Выделено мною. – Н.П.), города – polis, которая живет под сенью мировой империи. Святые мученики Греции являются стражами – защитниками своего города, который хранит их святые останки». Далее он продолжает: «Это отечество, это русская земля – не государство, которого еще не существовало – вместе с городской областью, малой родиной является в княжеских житиях предметом нежной и религиозной любви. В прологах к ярославским житиям она принимает форму гимнов к русской земле, в которых – в зародышевой, конечно, форме – можно найти не только обоснование идеи национального государства, но и национальной культуры»1 .

Тема малой родины становится одной из ведущих в русской литературе второй половины XX века и разрабатывается многими поэтами и писателями. Так, А.Т. Твардовский пишет:  «У большинства людей чувство родины в обширном смысле – родной страны, отчизны – дополняется еще чувством родины малой, первоначальной, родины в смысле родных мест, отчих краев, района, города или деревушки. Эта малая родина со своим особым обликом, со своей – пусть самой скромной и непритязательной – красотой предстает человеку в детстве, в пору памятных на всю жизнь впечатлений ребяческой души, а с нею, этой отдельной и личной родиной, он приходит с годами к той большой родине, что обнимает все малые и в великом целом своем – для всех одна»2 .

«Соловьём» древнего Псковского края – его неброской природы, мужественной истории, самобытного уклада – можно считать Станислава Александровича Золотцева – поэта, прозаика, публициста, переводчика, литературоведа, значительная часть творческого наследия которого – признание в любви родной земле и размышления о её непростой судьбе. Он родился 21 апреля 1947 года в деревне КрЕстки под Псковом в интеллигентной сельской семье (родители были учителями). Закончил филологический факультет Ленинградского государственного университета. Два года работал переводчиком в Индии, затем преподавал в Московском историко-архивном институте, служил офицером в авиации Северного флота. С 1975 года обосновался в Москве. С середины 1990-х годов совмещал работу в столичной писательской организации и Псковском отделении Союза писателей. С 2001 года проживал преимущественно в Пскове. Скончался 4 февраля 2008 года. Похоронен в Пскове. И если образу Псковской земли в поэтическом наследии С. Золотцева посвящены отдельные работы (Ефрем Подбельский, Анна Евдокименко в соавторстве с Наталией Ивановой и др.), то исследований, касающихся прозы, найти не удалось. А они дают обширный материал видения поэтом национальной русской идеи.

К большой прозе поэт обращается в 1990-е – 2000-е годы, в зрелом возрасте, который метко обозначил Пушкин: «Лета к суровой прозе клонят», имея в виду не количество прожитых лет, а время осмысления основных бытийных вопросов как личностного, так и общественного плана. Смею предположить, что импульсом для создания больших эпических произведений стал распад Советского Союза и его жизненного уклада, который С. Золотцев как истинный патриот, болеющий за судьбу Родины, переживал особенно остро. Свои размышления он выразил в романах «У подножья Синичьей горы» (1999, роман-эссе), «Камышовый кот Иван Иванович. История его жизни и смерти» (1999), «Столешница столетья. Сказание о родовé» (2002).

В «Столешнице столетья», повествование которой ведётся от первого лица, поэт создает летопись своей семьи, называя её словом родовá. Описание родного края отличается искренностью и пронзительной лиричностью. «…Я родился и живу в краю какой-то сверхъестественной, небывалой и неповторимой красоты. Родная земля, которая в моих повествованиях зовётся Талабской, с первых дней моей осознанной жизни явилась чудесным и сказочным миром… Я изначально ощутил, что живу среди волшебства вишнёво-яблоневых садов, рядом с таинствами широкой реки и её излук и заводей, живу в краю могучих и дремучих сосновых боров, среди бесчисленного множества больших и малых озёр, и даже таившиеся меж ними в чащах и огромные в ту пору болота не казались мне страшными — они были для меня приметами той сказки, что являлась моим начальным миром и творилась вокруг…

 А на песчаных и плитяных холмах-«горушках»… стояли то маленькие одноглавые церковки, а то и высокие белокаменные храмы… я видел, как люди, и родные мне, и вовсе незнакомые, крестятся на них: ещё не осознав, что такое Вера, я ощутил, что это — не просто древние здания, но символы Веры… увидел я в самом раннем детстве и не порушенные временем и войнами твердыни. Сложенные предками из того же самого плитняка, они казались продолжением возвышенностей, на которых стояли, отражаясь в синеве рек, на слиянии которых они, как правило, и возникали… Когда же над такой твердыней, как над грозным исполином Кромом — над кремлём Талабска, главного города нашего края, — виднелась белая среброглавая стрела собора, то начинало вериться, что это сама земля, такая, на первый взгляд, низинная, рвётся в небеса, устремляет зов своих недр в лазоревую высь, верхами башен и куполами дорастая до небосвода!» 3 Воспоминания главного героя о родных местах сильны «памятью сердца» (Константин Батюшков). Он смотрит на их волшебство сначала глазами наивного, окружённого любовью ребёнка, затем глазами пылкой, страстной юности, позднее – зрелости, когда перспектива становится всё яснее и отчётливей. 

Центром, «коренником», «большаком» обширной деревенской и городской родовы становится дед повествователя, обладавший разнообразными талантами: крестьянина, садовода-селекционера, столяра-краснодеревщика, авторитета и учителя жизни для многочисленных близких и дальних родственников, после смерти которого родова постепенно распадается. Оглядываясь на «многоплемённую» и «многокровную» родову с высоты прожитых лет, писатель считает своим гражданским долгом запечатлеть в слове историю семьи, потому что обнаруживает неразрывную связь истории собственной родовы с историей России. Он приходит к неутешительному выводу о разрушении родственных связей на всех уровнях. «Не потому ли распалась казавшаяся нерушимой советская империя, и не потому ли глубокими трещинами пошла сейчас наша Россия, что повсюду в ней, в каждом её уголке исчезло такое понятие — родова?! Родственные связи у людей ещё сохраняются, хотя и они слабеют, а вот сказать, что у него есть не просто семья, а родова — этого не может почти уже никто…»4 Поэт считает своим моральным долгом не только сохранение памяти о своей собственной семье, но и обо всём поколении, поэтому становится своеобразным летописцем многих судеб самобытных и талантливых людей Псковского края.

Кроме родных Кресток, сакральным для поэта местом Псковской земли и шире, России становится Пушкиногорье, Святые горы. Ему посвящен роман «У подножья Синичьей горы». На Синичьей горе находится могила А.С. Пушкина. По мнению героя романа, в образе которого явственно просматриваются черты С. Золотцева, «познать своё духовное рождение, стать самим собой Пушкин мог только здесь, в Святых горах. <…> Волею всей русской истории – волею Божией – Он именно на этой земле из шумного и скандального… петербургского молодого сочинителя смог стать действительно великим, величайшим в своей национальной духовности Поэтом России. Воплотить в себе историческую волю и тысячелетнюю сущность своего народа. Нигде более – лишь здесь – Он смог стать Пушкиным»5 . Добавлю к цитате: местоимение «он» написано с заглавной буквы, что вызывает у читателя непроизвольные ассоциации со Спасителем. Возможно, это выглядит несколько кощунственно, но в мироощущении автора образ Пушкина и его присутствие в современной жизни соотнесены с национальной самоиденцификацией, с принадлежностью к России и родной земле. Эта принадлежность выражается в слове, обозначающем национальность основного народа России. Русский, размышляет повествователь, – это прилагательное, которое отвечает на вопрос «чей ты?» или «какой ты?», а не «кто ты?», что характерно для других наций. Эта странность представляется ему закономерной, коренящейся «в национальном самосознании и натуре нашего языка». Продолжая рассуждения об этих особенностях языка, Станислав Золотцев пишет:

«К этому же историко-этническому свойству русской речи относятся и отчества, и «отеческие» самоназвания древних славянских племён, и слова, определяющие место рождения и жительства. Вятичи, дреговичи, кривичи… «Я – Пскович», - говорят мои земляки, разумея: «Я – сын Псковщины. Это – сыновнее приятие в свой личностный мир сущности своей родины, наследование всему тому, что создано самой её природой и поколениями пращуров, обиходивших её»6 .

 Эта глубокая мысль о сыновнем приятии сущности своей родины объясняет столь настойчивое и неослабевающее на протяжении многих лет внимание С. Золотцева к проблеме малой родине, тематику всего художественного наследия поэта, а также тот факт, что творчество и жизнь поэта составляли единое целое, органичное и неразрывное. А образ Синичьей горы вырастает до онтологических масштабов и призван служить нравственным ориентиром для всех русских людей:

«Мы идём с моим земляком, с моим другом детских лет к Синичьей горе. Наша родная земля – её подножье. Нам с неё не сойти.
Здесь – наша воля. Здесь – наша доля.
Здесь – могилы наших матерей, отцов, дедов и пращуров. Здесь наша мать сыра земля.
Здесь наша Синичья гора. Мы идём к ней. Это – наша вечная дорога.
Вечная Россия»7
___________________________          

1 Федотов Г.П. Святые Древней Руси // http://www.vehi.net/fedotov/svyatye/05.html

2 Твардовский А.Т. О Родине большой и малой // Жизнь и творчество И.С. Соколова-Микитова / Сост. К.А. Жехова, А.С. Соколов. – М., 1984. С. 14-15.

3 Золотцев С.А. Столешница Столетья. Сказание о родове // Золотцев С.А. Столешница Столетья. Три романа. – Псков: АНО «Логос», 2007. С. 368-369.

4 Там же. С. 439.

5 Золотцев С.А. У подножья Синичьей горы. Книга о жизни, поэзии и поэтах – Псков: Изд-во «ЛОГОС Плюс», 2015. С. 14.

6 Там же. С. 92.

7 Там же. С. 285.

Стихи Станислава ЗОЛОТЦЕВА можно прочитать здесь.

 

«ЛЮБОВЬ ВСЕГДА МОЛОДА»

Эта беседа со Станиславом Александровичем Золотцевым состоялась в 2003 году после выхода его сборника стихотворений "Летописец любви".

- Станислав Александрович, не находите ли вы, что сама тема любви сегодня не очень, что ли, модная?

- Понятие "мода" здесь никак не применимо. Любая тема может выйти из фавора, но только не эта - без любви не станет поэзии, литературы, искусства и творчества вообще. Как, впрочем, и человека.

- А меняется ли представление об этом заглавном чувстве у новых поколений? Скажем, герои известного современного фильма "Ромео и Джульетта" носятся в шлемах на мотоциклах, живут и чувствуют в ином ритме, чем шекспировские...

- Шлемы и мотоциклы - антураж. Не носим же мы костюмы, в которых ходили люди лет 200 назад. А сущность остается прежней. Вы вспомнили "Ромео и Джульетту". А я вам из русской поэзии пример приведу: "Что так жадно глядишь на дорогу" - Некрасов, один из самых чувственных наших поэтов. Вы помните, о чем там - всего один миг смотрят друг на друга молодой корнет и красавица крестьянка, через мгновение он умчится к другой и забудет о ней. Но миг этот стоит вечности. И недаром именно это становится центром песни. Вот из ощущения таких мгновений и родился у меня образ "летописца любви".

- Кто, по-вашему, может быть "летописцем любви"?

- Всякий настоящий поэт, который наделен даром созерцать жизнь влюбленными глазами и жить с влюбленной душой. Его творчество и будет летописью любви.

- Ваша "летопись" охватывает какой-то период?

- Многие стихи в книге датированы - с 1960-го по сей день. Разговор идет от имени поколений, даже если ведется от первого лица. Можно, в сущности, сказать и так: это - ХХ век через внутреннюю жизнь русского человека. И любое стихотворение, где идет речь о живой человеческой душе, есть своего рода хроника любви...

 - Вашим лирическим героем любовь понимается широко - к женщине, Отчизне, природе, родителям, детям. Можно ли говорить о том, какая любовь "важнее"?

- Важно все. Скажем, не может человек, любящий родителей, не любить своих детей или любящий землю - не осознавать своей любви к женщине и т.д. Не может человек, наделенный даром любви, не любить жизнь во всем ее многообразии. А уж человеку творческому без любви - ни шагу. И не только писателей или художников имею в виду: гончар, строитель, конструктор автомобилей - чем не творцы? Основатель автомобильной империи Генри Форд говорил, что создавать автомобили может только человек, влюбленный в процесс их создания: днем он о них думает, ночью они ему снятся. Так и художник слова должен поджигать себя изнутри пламенем любви, помня, что "то сердце не научится любить, которое устало ненавидеть".

- В одном из ваших стихотворений есть такая фраза: "Возродись, империя моя!" Сегодня многие по-иному смотрят на взаимоотношения со страной, в которой живут...

- Сегодня немало делается, чтобы воспитать в наших соотечественниках такую "гражданственность", которая выражается в понятии "эта страна". А фраза, которую вы привели, действительно, выражает мои чувства. Может быть, мне повезло, что родился на Псковщине, в краю древнерусской синеглазой красы, среди этих однокупольных храмов, как свечи, стоящих на холмах среди лесов и озер. Я ощутил, что это мое, родное, что это основа, потом я дорос до понятия "держава" и, наконец, - "империя". Я не боюсь этого слова, происходящего от латинского глагола "имперэ" - управлять, и означающего прежде всего крепкое, сильное государство, граждане которого ощущают себя полноценными, уважаемыми людьми, а не чем-то средним между рабами и вольнонаемными. "Возродись, империя моя!" - это, если хотите, клич моего сердца, только сейчас я сказал бы иначе - "воскресни", потому что не может Россия родиться заново, речь идет о воскрешении. Эта мысль звучит и в моей любовной лирике, потому что желания человека на самом интимном уровне и его гражданственно-государственные помыслы неотрывны друг от друга. И, заметьте, люди, которые отрицают Отечественность, всегда тяготеют к очень примитивным, пошловато-грязноватым формам бытия, в том числе и культурного времяпрепровождения. Они никогда не будут аристократами духа, поскольку питаются духовными отбросами.

- Ваши взгляды на любовь до такой степени не совпадают с представлением, скажем, некоторых современных кинематографистов о ней, что кажется, вы разделены веками. Сейчас о любви говорится жёстко, внимание концентрируется на физической, даже патологической стороне. Может быть, так и надо?..

- При переходе от одной эпохи к другой человечество всегда облегченно вздыхало: теперь не нужно думать о нравственности. И всякий раз ошибалось. То же самое теперь - подняли головы прагматики, аморалисты, отрицающие Отечественность и саму любовь. Поэтому можно продавать землю и детей, предавать родителей и друзей, можно снимать и фильмы с разгулом "голубых" и "розовых" страстей, зоо- и некрофилии... Вы правы, мы существуем "в разных временах" с авторами этих лент.

- Скажите, современный поэт представляет, сколько у него читателей и кого среди них больше - мужчин или женщин?

- Для того, чтобы это сделать, нужно быть немного социологом: как правило, если поэт известен, постоянно встречается с читателями и ведет переписку, он, даже живя в мегаполисе, может определить "свою" аудиторию. Мне в этом смысле повезло - живя в последние годы на Псковщине, постоянно выступаю и в областном центре, и в районных городках, и в сельских библиотеках, так что могу представить своих читателей. Это люди самых разных профессий, и примерно две трети из них - представительницы прекрасного пола. И так было во все времена - аудиторию Пушкина и Блока формировали во многом также они, и во всех странах, где в воздухе хоть немного живет поэзия. Женщины создают славу поэтам, являясь их первыми читательницами и поклонницами. И объясняется это тем, что женщина ближе к земле и природе. С одной стороны, это ее ограничивает, а с другой - дает возможность воспринимать естественное течение творчества всей душой, а не какой-то частью интеллекта, как это часто бывает у мужчин.

- Скажите, а почему ваш цикл "В минуты близости с тобой" открывает четверостишие, в котором говорится, что женщина, которую любит поэт на протяжении всей жизни, "одна и та же"? Как это понимать? Стихотворения цикла посвящены даже разным по типу женщинам - славянкам, восточным дамам...

- Да так и понимать: все женщины, мое глубочайшее убеждение, выстраданное "на полях сражений", - одной "национальности". А говорите вы о переводе стихотворения замечательного французского поэта ХХ века Поля Элюара "Та женщина", где речь идет скорее об идеале, который формируется у человека в раннюю пору жизни. Дело в том, что мужчине часто кажется, что у него в душе живет любовь к одной женщине, а объектом его чувства становятся разные представительницы прекрасного пола, порой совершенно не схожие друг с другом. Но это только внешнее несходство: в душе глубоко любящего человека, действительно, чаще всего живет образ одной и той же женщины, первой увиденной им, - его матери. И коренится он в подсознании. Недаром бывает - умирает в бою седой человек, а его последнее слово - "мама". Вы скажете, что это тема для исследований Фрейда, Юнга и их последователей, но я и не отрицаю психоанализ как слагаемое художнического "метода"...

- У вас немало откровенно эротических стихотворений - не считаете, что это не соответствует традиции? Русская поэзия в основе целомудренна, эротичность для нее не характерна...

- Отечественная поэзия включает и "откровенные" сказки Афанасьева, и Баркова, и множество фривольных строк Пушкина, других именитых авторов. Перевод слова "эротика" на русский - "чувственность". А где вы видели настоящую любовь, тем более молодую, - а любовь всегда молода, - без чувственности? Другое дело, что русская классическая поэзия в советской школе преподносилась в препарированном виде, сцен, показывающих, поэтизирующих соитие мужчины и женщины, в хрестоматиях не было. Но, поверьте, наши читатели не дураки. Думаете, почему так популярна в народе песня "Коробейники" на стихи Некрасова? Потому что это одно из самых чувственных стихотворений русской и мировой поэзии, только сказано в нем обо всем полунамеком, "отстраненно", образно. Но из этого иносказания - "полным-полна коробушка" - высекаются искры такой жаркой чувственности, что грех вам говорить об отсутствии эротизма в русской поэзии. Вы только прислушайтесь: Знает только ночь глубокая, Как поладили они... Распрямись, ты, рожь высокая, Тайну свято сохрани!... - эти строки насквозь, как и многое в любовной лирике Некрасова, пронизаны эротизмом. Назову вам имя еще одного величайшего поэта любви - Твардовский. Поэма "Дом у дороги" - прочитайте незашоренными глазами сцену прощания на сеновале, его раннюю любовную лирику, которую только сейчас и смогла опубликовать вдова поэта, - более чувственной поэзии в ХХ веке трудно и сыскать. Уж не говорю о том, что откровенные мотивы встречаются и у наших классиков - та же "Вакханка"у Пушкина, а у Тютчева можно ли разделить строки о поздней, "вечерней" любви с тем, что писал он об имперском величии России? Так и каждый поэт: любовная лирика - это одна из форм утверждения себя, мировосприятия, и она вечна, потому что глубинным образом связана с мыслями человека о продлении потомства... А Иван Алексеевич Бунин? Не говоря уж о "Темных аллеях" - разве можно его стихи, в которых немало эротических мотивов, назвать стихами "низкого" уровня или взывающими к низменным желаниям? Это одухотворенные стихи. Очень надеюсь, что взволновавшие вас строки из раздела "В минуты близости с тобой" тоже можно считать таковыми: «В друг друге мы растворены,\ - Но это в пошлом суесловье\ Зовут соитьем, а должны\ Любовью звать - и лишь любовью...»

- Говорят, поэт подсознательно ищет любви женщины ещё и для того, чтобы "отнять запах у цветка"?

- Эта блоковская метафора зиждется на реальности, конечно, потому что назвать - это обозначить. Но не "отнять запах" -вы прекрасно знаете, что женщина, красоту которой описали в стихах или прозе, не станет менее красивой, напротив, благодаря поэту, ее красота продлится, и, может быть, в веках... Так что писатели не "отнимают запах у цветка", они его дарят... Думаю, Блок согласился бы со мной.

 - Пушкин сказал: "Лета шалунью-рифму гонят", но поэты, случается, преодолевают пятидесяти-шестидесятилетний рубеж и всё равно пишут стихи…

 - Невозможно быть поэтом и не писать любовную лирику. Кто вам говорит другое, - поверьте мне, лукавит. Любовная лирика вспыхивает у поэтов не только на шестом и седьмом десятке лет, но и на восьмом: вспомним, например, Гете...

 - А вас последняя любовь уже посетила?

- Ничего последнего в жизни человека быть не может, пока он живет. Никто не может этого знать, никто не может предсказать, а уж в моем возрасте пора перестать суесловить. И я на этот ваш вопрос предпочитаю ответить красноречивым и - без всякого кокетства, - может быть, даже смущённым молчанием...

Беседу вела Нина КАТАЕВА

Наш канал на Яндекс-Дзен

Вверх

Нажав на эти кнопки, вы сможете увеличить или уменьшить размер шрифта
Изменить размер шрифта вы можете также, нажав на "Ctrl+" или на "Ctrl-"

Система Orphus Внимание! Если вы заметили в тексте ошибку, выделите ее и нажмите "Ctrl"+"Enter"

Комментариев:

Вернуться на главную