Максим ЖУКОВ (Астрахань)

РАЗМЫШЛЕНИЯ О «КОНЦЕ СВЕТА»

Схватка с безумием

Под видом борьбы с «международным терроризмом»  они уговорили нас променять свободу на «безопасность». Теперь, во время коронавирусной чумы заставляют бороться друг с другом, используя современные гаджеты. И хотя это дело привычное: снимать на смартфоны себя и близких, «стучать», что они нарушают режим самоизоляции: без масок ходят, здороваются контактно, и даже – о, ужас – жарят шашлык – такого что-то я не припомню. И ладно бы такие люди, запертые в железобетонных клетях, вели праведную жизнь – сами же нарушают. Только молча, не оставляя следов. Учить их добру и злу – увы, бесполезно. Они могут часами (!!!) снимать, как умирает собака или загибается бомж, а затем выкладывать в интернет, чтобы «чисто поржать». Армия таких «выродков» полнится с каждым днём. Я даже не знаю, как на это всё реагировать.

Недавно пересматривал видео, на котором доведённые самоизоляцией до отчаяния люди накидываются на выброшенные на помойку продукты. Комментаторов под видеорядом прибавилось. И знаете что? Этих людей массово осуждают, мол, лучше сдохнуть, чем жрать из помойки. Не происходило бы всё это в Астрахани, я бы может, стерпел, а так – разошёлся в праведном гневе. В какой-то момент, когда словесная перепалка грозила закончиться реальной стычкой с «выродками» (кое − кто предложил как в старые – добрые 90−ые «забить стрелку») я поймал себя на мысли, что в какой то степени уподобляясь им, перенимая от них зло и, не находя ему выхода, в нём же захлёбываюсь. И тогда решил выйти на улицу и покормить любого, кто в этом нуждается – им оказался огромный лохматый пёс, которого строители нашего многоквартирного дома специально или случайно – не знаю, оставили вместе с будкой на цепи одного. Слава богу, кроме меня нашлись добрые люди – и вынесли ему ведёрко воды.

Глядя на окна одиннадцатого этажа, где остался не выключенным компьютер, я с грустью подумал, что «готовые сдохнуть», наверняка, продолжают мне писать всякие гнусности, и что ещё более страшно – тут я пробежался по другим остеклённым глазницам – живу я с ними в непосредственной близости. А значит, как только поднимусь к себе, предстоит очередная схватка с безумием.

 

 «Конец света»

Новостройка по соседству с гостиницей «Альбион» в лице «счастливых обладателей» квартир день и ночь перемывает кости управляющей компании, которая умудрилась ещё в феврале этого года выдать ключи от жилищ, не подключив «счастливчиков» к «благам цивилизации». Посудите сами – как можно сдать дом, оставив в наследство жильцам временную электроподстанцию, которая не тянет лифты и придомовое освещение? Воды на момент сдачи квартир то же не было, подъезды не закрывались, чердаки – открыты, а во дворе лежали кольца электропроводки, у которой спокойно играли маленькие дети и их – заметьте – не одёргивали, как раньше, в советское время, родители. Потому что во многом это бессмысленно, а ещё незаконно – дашь затрещину сорванцу, чтобы лучше до него доходило: не уродовать стены дома, не мусорить, не делать подкопы у страшно неопрятной подстанции с проводами-соплями и трансформатором, который лежит подбитым солдатом прямо на улице; он пойдёт вместе с папой и нажалуется в полицию. И ведь, накажут – как пить дать – накажут, и по-своему будут правы. Хотя как иначе наводить порядок, я ума не приложу. Нормальные, человеческие слова не воспринимают всерьёз. Когда я попросил того самого мальчика отойти от электроподстанции, он на меня посмотрел, как на дурака. Его отец лишь отмахнулся – у него был важный разговор по сотовому телефону – настолько важный, что судьба сына его КАК БУДТО не интересовала.

Примерно то же самое происходит во взаимоотношениях управляющей компании с жильцами нашего дома – у неё другие заботы, но случись чего, она запоёт по-другому. И сразу посыплется, как из рога изобилия: почему молчали, почему не сообщили, почему не приняли мер…

Как-то раз, возвращаясь домой, я встретил женщину, что убирала территорию нашего денадцатиэтажного гиганта. «Там мусоропровод забился» − махнула она свободной рукой, а там – в дело включилась другая рука, уже с веником – вода льётся на трансформатор. «А что же вы?» «Накрыла коробкой, поглядываю» − вздохнула она, давая понять, что звонить кому-то и жаловаться – бесполезно, а на большее она ни за что не подпишется. «Как же быть?» − подумалось мне – пешком «чесать» на одиннадцатый этаж за инструментом – муторно, а наплевать на всё, ожидая неминуемый «Ба-бах» и следом − незапланированный «конец света» − преступление против совести. Благо рядом оказался участливый сосед – Николай. Он шустро нашёл в багажнике машины разводной ключ и воду мы совместными усилиями перекрыли.

После, уже с чувством выполненного долга с заботой  посмотрели на дом, что мрачно чернел на фоне густых зарослей камыша. Вспомнили, как раньше – ещё до непосредственной сдачи объекта, подъезды затворялись хмурым дяденькой − сторожем. Закрывал он их после шести часов вечера, не утруждая себя проверкой – все ли ушли. Обходы этот дяденька не производил, поэтому в дневное время в дом заходила всякая сволочь и учиняла мелкие хулиганства. Когда в районе крыши в нашем подъезде что-то стали внаглую жечь, я навесил на чердачную дверь замок. Сосед же, особо не церемонясь, пригрозил дать хулиганам. И что любопытно – подействовало. Люди улиц то ли признали в нём своего, то ли прониклись пониманием худощавого, но жилистого парня−сантехника. Больше они нас не тревожили. Зачастили в другие подъезды – вечно открытые работягами, которые день и ночь таскали строительные материалы. Закрывать за ними – дело не хитрое, но опять же, хлопотное, особенно для лентяев, что нежась на солнышке, любят курить одну сигарету за другой, точно опасаясь повторного выключения света.

«Поймать бы тех, кто у нас строительный сор сгружает на лестничной клетке…» − вздохнул горько Коля, захлопывая багажник машины. «Да где их искать? Да и не сознаются, гады». Тот парень, что грелся на солнышке, нервно заёрзал, и я уж подумал: «Нашли!». Но потом, будто кого-то или чего-то стесняясь, он, одурманенный никотином, поплёлся в шестнадцатиэтажную «свечку», что росла гордо рядом, поражая отсутствием придомовой территории. «Прутся к нам все, кто не попадя, а потом электросчётчики пропадают» − буркнул вдогонку укурышу Колёк.

Вспомнился один из жильцов – он предложил поставить управляющей компании ультиматум – либо они начинают исправлять недостатки, либо их заменит другая компания. И что же вы думаете? На сборе голосов всё и застопорилось – я это к тому, что необходимо действовать самим, а не собирать подписи тех, кто сегодня «ЗА», а завтра «ПРОТИВ».

Народ сейчас часто меняет решения, подчиняясь внутреннему хаосу мыслей, чувств, убеждений. Они либо молчат, как тот парень, похожий на скрюченный окурок, уже скрывшийся в «свечке», либо верещат прописные истины. И хотя банальщину вроде никто особо не жалует, пёстрым цветом распускаются её бутоны при общении с управляющей компанией. В чём-то она помогает – вон и женщину наняли для уборки, и камеры видеонаблюдения собирается навесить, и извещает, пусть и не всегда своевременно, о том, к чему, а самое главное, как именно надо готовиться. Дали воду, перебои со светом уменьшились, зашевелились с открытием счетов за оплату коммунальных услуг, но всё остальное – ни туда, ни сюда. Совсем как в пословице: «…а воз и ныне там».

Конечно, трансформатор на заляпанной побелкой деревяшке не должен валяться бесхозно у подъезда, а кранья поливочных труб, высунутых из подвалов, как орудия из амбразур, не должны крутить дети, которым жарко и они, когда им вздумается, открывают воду и пьют. Иногда там же и плещутся, не подозревая угрозу. Можно, как некоторые другие жильцы, винить детей, или же управленцев, что не занимаются этим и другими вопросами, но лучше всего искать первопричину – а это временная электроподстанция, из-за которой как только я поднялся к себе на этаж, снова наступил «конец света».

 

Священное право

Опасаясь того, чтобы «конец света» не превратился в тот, что пишется без кавычек, я как самый добропорядочный гражданин, засобирался к месту подбора голосов по вопросу необходимости поправок в Конституцию РФ. Голосовать надумал заранее, чем и огорошил встретившихся по дороге друзей. «А ты читал то поправки?» − спросили они меня, баюкая в руках пакеты, в которых что-то призывно позвякивало. «Мы вот – готовимся» − один из знакомцев расплылся в улыбке и ненароком дыхнул на меня перегаром. «А… Бесполезно всё это» − махнул рукой, тот, что дышал. «В «рашке» всё давно разграбили или присвоили во время приватизации». «Так что бросай это гиблое дело, − подвёл безрадостный итог его товарищ, демонстрируя запасы спиртного, − и давай с нами, напьёмся, как черти».

Мне как то сразу стало понятно, что этих двоих, с позволения сказать, чертей всё устраивает, а люди постарше дальше слов не пойдут – зачем эти выборы, – скажут они. Прибавим к этому, пусть минимальное и неосознанное, опасение заразиться коронавирусом, матушку-лень, что развилась в период самоизоляции и уверенность в том, что один – единственный голос ничего не изменит, и получим на выходе избирателя, не способного даже отстоять свою гражданскую позицию. Такие люди очень удобны – из них можно лепить всё что угодно, и при этом они будут свято верить, что всё ещё не сдаются.

Я и сам когда был моложе, на выборы не ходил, но совсем не из-за лени, а от того, что не разбирался зачем это нужно. Теперь, когда мне задают этот вопрос, я с гордостью отвечаю: «Потому что это моё священное право».

***

Агитировать «ЗА» или «ПРОТИВ» не стану – в обоих раскладах есть свои плюсы и минусы, да и для рассмотрения всех поправок потребуется ни одна неделя, и даже ни один месяц, если не год, а вот на вопрос ЗАЧЕМ ЭТИ ПОПРАВКИ ПОТРЕБОВАЛИСЬ  ПРЕЗИДЕНТУ, с учётом отсылок к роману братьев Стругацких «Обитаемый остров», надеюсь, вы ответите сами. Всего то и требуется – перечитать великий роман или хотя бы пробежаться глазами по одноимённой экранизации.

Максим Петрович Жуков родился в 1982 году в Астрахани. Проходил военную службу в «горячей точке». Публиковался в московском журнале «Российский колокол», в израильском еженедельнике «Секрет», в газетах «Литературная Россия» и «День литературы». Становился лауреатом многих областных литературных конкурсов, самыми близкими и дорогими из которых  стали: литературный конкурс «День Победы», конкурс патриотической поэзии и прозы имени Мусы Джалиля, а так же литературная премия имени Павла Бляхина. Кроме того Максим Жуков - лауреат всероссийской литературной премии «В поисках правды и справедливости». С 2018 года он – член Союза писателей России. Автор книг: «Свобода и цепь», «По образу и подобию», «Солнечный луч» и «Космический режим».

Наш канал на Яндекс-Дзен

Вверх

Нажав на эти кнопки, вы сможете увеличить или уменьшить размер шрифта
Изменить размер шрифта вы можете также, нажав на "Ctrl+" или на "Ctrl-"

Комментариев:

Вернуться на главную