ВОРОНА

Сидел я как-то в огороде между грядок садовой земляники, её обычно называют либо клубникой, либо Викторией, собирал ягоды для компотов и варенья. Собираю, читаю про себя молитвы.

Солнышко – ласково заливает огород и всю округу!

Небесная благодать! – как свидетельство совершенства и завершённости этого мира.

Тишина – похожая на музыку, как говорили в старину «благорастворение воздухов».

Божье благословение на всём!

Вдруг вижу: на забор смело села ворона и смотрит пристально на меня. Я взял и сказал в шутку ей: «Лети сюда, не бойся! Я тебе вкусную ягодку дам». И подкинул ягоду к ней поближе. Ворона же возьми и слети на землю, к ягоде. Клюнула пару раз, сунула ягоду в ямочку, схватила сухой листик, другой и прикрыла ими своё приобретение. И вновь смотрит как бы просительно на меня, в ожидании чего-то более существенного, фундаментального, зажиточного. Опять говорю: «Да лети поближе!» Она нерешительно стала приближаться ко мне.

Видно, выражение моего лица такое умиротворённое, думаю. Вот молитвы как действуют на состояние человека, наполняют новым содержанием – и зверь, и птица к таким тянутся. Они ощущают от человека молитвенное благоухание, которое исходило от Адама до прегрешения, когда они были собраны к нему и он давал им имена в раю.

Я говорю вороне: «Да лети ближе, не трону. Больше ничего у меня нет, но давай, я тебе про Христа расскажу?»

А это недавно попалось мне в Интернете житие католического святого Антония Падуанского, обладавшего ораторскими способностями и умением убеждать, что производило сильное впечатление даже на Франциска Ассизского. И вот это Антоний, будучи в Ри?мини (Италия), пытался направить на путь истинный еретиков. Но жители не желали его слушать. Тогда Антоний пошёл к берегу, где река впадала в море, и обратился к рыбам: «Слушайте слово Божье, о вы, рыбы морские и речные, ибо неверные еретики отказываются слушать его».

Только он сказал так, как вдруг великое множество рыб, больших и малых, приблизились к берегу, на котором стоял Святой Антоний. Все рыбы высовывали головы свои из воды, расположившись в совершенном порядке: меньшие — около берега, за ними те, что немного больше, и дальше всех, где вода была глубже, — самые большие.

– Братья мои рыбы, вы стремитесь, насколько это в ваших силах, вознести благодарность вашему Создателю, Который дал вам в обиталище столь достойную среду. Также для пропитания вашего дана вам среда весьма чистая и прозрачная. Бог, ваш щедрый и добрый Создатель, когда сотворил вас, велел вам плодиться и размножаться и благословил вас. Во время всемирного потопа все прочие твари погибли, только вас Бог хранил невредимыми. Вам было даровано, по воле Божьей, уберечь пророка Иону и через три дня выбросить его целым и здравым на твёрдую землю. Это вы принесли нашему Спасителю Иисусу Христу статир для уплаты налога. По особому таинству вы были едой Царя вечного Иисуса Христа до и после Его Воскресения. За все сие вы обязаны хвалить и благословлять Господа, Который одарил вас щедрее и обильнее, чем прочих тварей.

Население Ри?мини, увидев это чудо, пришло, чтобы тоже услышать речь Антония, и были настолько поражены и тронуты этими речами, что вернулись в Церковь.

А ещё писал, вспоминая, митрополит Чувашский и Чебоксарский Варнава, как они с группой духовенства и паломников были на святой реке Иордан и собирались совершать великое освящение воды. Спустился он к воде, начал читать молитвы, спутники же пели. «Потом, – рассказывал он, – я начал читать Евангелие. И вдруг рыбы высунулись из воды, встали кругом и слушают. Стоят как солдатики, длинненькие такие, штук двадцать. Я прочитал, и они после этого ушли в глубину. Слушали Евангелие! Все удивились, такого, конечно, никто не видел никогда».

Всё это вспомнилось, и я решил подобное на вороне в шутку проверить.

И что бы вы думали, ворона зашагала ко мне и остановилась рядом. А я потихоньку начал ей речь. Думаю, громко говорить не буду, а то, что соседка подумает. Хотя она и одинока, но постоянно громко с кем-то ругается, слышу. Как потом увидел, это она кота своего поносит по малейшему поводу. А тот из неё верёвки крутит: то не ест, требуя деликатесов, то на стол залезет и уходить не хочет, и обед хозяйке поставить некуда.

Говорю потихоньку вороне:

– Брат мой, Ворона! Когда-то Ной взял ворона в ковчег, где он пережидал потоп. Вороны кормили мясом и хлебом самого пророка Илию! Бог дал вам, воронам, крылья, чтобы вы летали, где пожелаете. За это вы обязаны хвалить и благословлять Господа. Ведь мы же славим Господа за то, что Он послал нам для спасения душ Сына Своего Христа».

Ворона смотрела на меня, вытянув шею и косясь одним глазом. Переваливаясь, приблизилась совсем вплотную. Я положил ладонь на спину вороны и стал поглаживать.

– А ещё – вы пример для нас из Евангелия, где написано: «Посмотрите на воронов: они не сеют, не жнут; нет у них ни хранилищ, ни житниц, и Бог питает их». Так сказал Иисус Христос!

Ворона, видно в восторге, что её ставят в пример роду человеческому, воскликнула: «Хр-р-стос!»

И тут со всех сторон, с ближайших деревьев, крыш домов сорвались разгневанные вороны и агрессивной стаей начали кружить надо мной, чуть не цепляясь в волосы, и неистово крича: «Вр-р-раки, вр-р-р-аки! Бр-р-рата охмур-р-ряют!»

Моя ворона встрепенулась, вырвалась из-под ладони и стремглав взмыла, пристыженная, к своим братьям. Те успокоились, и стая опять разлетелась по своим кронам и кровлям.

Я же продолжил свой сбор ягод, удивляясь уму и духовности вороны, и благодаря Бога за такое чудо. Вот что значит пребывать в молитве: даже животный мир это замечает, умиротворяется и тянется на этот источник.

На следующий день, возвращаясь из магазина, вижу на улице какую-то весёлую кутерьму ребятишек. Все со смехом кричат: «Филя! Филя!» Подхожу ближе и вижу: а это ребятишки играются с моей вороной – то они за нею бегают, то она за ними.

Расспросил я их, что это за ворона. Как оказалось, как-то выпал из гнезда воронёнок, детишки пожалели его, взяли себе домой и выходили. И нарекли имя ему – Филя. Воронёнок с радостью слушал детишек, никуда от них не отставал, стал принимать участие в ребячьих играх и забавах. Особенно любил играть в догонялки, пряталки – это когда они что-то прячут, а он, потихоньку косясь и подглядывая, потом находит вещь. Любил играть в карусель: дети бросят ему конец верёвки или длинной тряпки, он ухватится клювом за неё – и дети начинают кружить его вокруг себя! Тот крыльями хлопает, кружится в воздухе, довольный таким полётом, но держится крепко. Куда дети на улице, туда и он. Такой ручной стал.

Да, посрамила меня ворона! Посбила с меня спесь гордыни. А то я уж о себе невесть что возомнил!

Стала та ворона и со мной дружить. Видит, детей на улице нет, водиться не с кем, а я вышел в огород полоть или поливать, слетит со своего дерева и ко мне.

Я прореживаю молодую, часто посаженную морковку, и она тоже рядом пристраивается. Я через один побег выщипываю росток, а она – подряд. Ругаю я её, но бесполезно, она, видно, думает, что я ей какую-то очередную необыкновенно-поучительную проповедь рассказываю. Перестал я при ней прореживать, только пропалываю, выдёргиваю да выкапываю сорняки из земли. Ворона важно походит и обследует качество работ, заметит червячка или козявку в разрыхлённой земле – поживится.

Наступил сезон копки картошки. Филя тут как тут! Я копаю, а он рядом клювом тянет картофельный куст за ботву. Тяжело! Ладно я тут ему на помощь подоспеваю. Приостановиться бы, отдохнуть, спину разогнуть, да Филя преисполнен жаждой деятельности – работает. Стыдно от птицы отставать. Воткнул лопату, собирать начал в ведро картошку, Филя сел на лопату, клювом черенок лопаты теребит, подражая мне, копать хочет, да рук нет, а клювом лопату не удержишь.

Набрал ведро картошки, накидываю в другое, Филя сел на полное ведро и давай тоже кидать картошку. Только из ведра. Ему ведь важен процесс кидания, а не результат. Пришлось его немного остепенить, отогнать, мол, ты ещё маленький, не понимаешь, что наполнять ведро и опорожнять – вещи разные. Дочка моя годовалая тоже не понимала разницы в процессах. Начнёт обуваться сама – хотела быть самостоятельной – один тапочек оденет, другой же – на него. Тапочек не лезет, она пыжиться, хнычет, натягивает: как же – у взрослых получается обувать, а у неё нет. Не понимает пока, что важен не просто процесс, а и на что его направлять.

Тогда, видно, обиженный, Филя улетел. Я унёс вёдра с картошкой, ссыпал в бурт в подвале. Возвращаюсь. Смотрю, Филя сидит с бычком сигареты, лихо свисающем набок, в клюве, как у какого блатного уркагана, на меня посматривает, вот, мол, и вовсе я не маленький, а как взрослый, и даже могу с сигаретой важничать, и никто мне не указ.

Я ему говорю с укоризной: «Хорошие вороны с курением не дружат! Филя, не страмись, не страмись перед державами... и Богом! И передо мной. Набрался дурных примеров от нехороших взрослых!»

Послушался Филя, выплюнул бычок. Видно, мои духовные беседы с ним в какой-то мере пошли на пользу.

Филя хоть и ворона, но в этот раз не посрамил меня!

ПОМОЩЬ БОЖИЯ

Как-то ехал я из Москвы в один глухой монастырь. Воскресенье. На автобус из районного центра до монастыря не успел, пошёл пешком. Летний вечер. Как сказала бы моя сестра в этом случае: девять – десятый, скоро одиннадцать. А идти километров пятнадцать по трассе. Машин попутных почти нет: все с дач только в Москву едут.

Голосую редким попуткам – не останавливаются. Ну, думаю, ладно, часа за три – к полуночи – дойду. Достал молитвослов, держу перед собой, иду. Читаю вслух вечерние молитвы, потом акафист Николаю Угоднику. Встречные водители смотрят, верно, диву даются. Улыбаются. Птицы в окрестных лесах бисерными голосками, как ангелы, подпевают. Кузнечики, сверчки и всякое дыхание, подлаживаясь под этот настрой, свою лепту вносят. И так нам хорошо! Благолепно!

Начало смеркаться, буквы сливаться стали. Думаю, почему же Господь допустил такой случай со мной, ведь я просил Его, чтоб успеть из Москвы пересесть на другой автобус (а случилась перед Сергиевым Посадом большая пробка), и потом – когда шёл – чтоб кто-нибудь подобрал меня из попутных машин. Молюсь, прошу ответа у Бога. Молчание. Только всякое дыхание, хваля Господа, укрепляет мой дух продолжением своих вечерних песен.

И вдруг, как бы слышу в веянии ветерка: "А впереди свалка, зайди туда". Ох, я и обрадовался: значит, там что-то меня ожидает! Надо торопиться, пока не стемнело. Пробежал с километр. Смотрю, в стороне дымит куча в песчаном карьере у дороги, спустился, вижу – действительно, свалка, и гора книг тлеет.

А я любитель книг. Все мои стены в квартире – в полках с книгами. И стол завален книгами. И в кладовке – коробки с книгами. И все ночи-то напролёт провожу над книгами: сложил их на полу ровными стопами, застелил сверху постелью и отдыхаю под сенью умных снов. Дочка как-то говорит: "Если полки с книгами убрать, то квартира была бы немного пошире!" Отвечаю: "А книги расширяют не то что квартиру, но и разум, да так, что и весь мир туда вмещают, а квартира расширяется до пределов Вселенной. Простор необыкновенный! А какие красоты! Лескова почитал – в народе побывал, Пришвина прочитал – с природой сблизился, а уж по Гончарову прошёлся – на фрегате "Паллада" весь мир обошёл!"

Подошёл я к этой куче, а там всё хорошие (в смысле содержания) книги. Набрал я тогда их два мешка, что внешне получше, в том числе и пару житий святых старинного издания. А мешков пустых тут много разбросано было. Попался мне и томик стихов Веры Инбер, который я давно хотел приобрести, но в магазинах нигде не встречал.

Спрятал я эти мешки с книгами в лесных кустах, выбрался на сумрачную дорогу. Обращаюсь к Богу: "Господи! Ну вот, твоё предложение я исполнил, теперь исполни и мою просьбу: пошли какую-никакую завалящую попутку, и чтоб дождя не было, пока я с какой-нибудь оказией не заберу книги. А то промокнут". И тут же, смотрю, едет старенький "Запорожец". Голосую, тот проезжает мимо. А уже почти стемнело. Из-за каждого куста и дерева чёрные тени ворогов блазнятся. В непроглядном мраке молодого ельника на другой стороне дороги только свечения хищных огненных глаз дикого зверя не хватает. Кто захочет в потёмках тормозить, да около свалки? Сказать невозможно, какие страсти захолонут в душу!

Вдруг, метров через сто, "Запорожец" останавливается. Бегу. Водитель боязливо выходит и просительно говорит: "Помогите! Заглох. Аккумулятор старый, зарядку не держит. Еду, вот, домой, в такую-то деревню. Не подтолкнёте?" Я ему встречное предложение: "А мне как раз в ту сторону! Подвезёте?" Он радостно соглашается: "Только запрыгивай на ходу, у меня и сцепление не работает". Стал я его толкать, благо дорога ровная, не на подъём, а метров через десять и лёгкая покатость спуска началась. Двигатель торкнулся, зачихал, схватился, и я, заскочив на ходу в машину, завёл с водителем тёплые беседы о помощи Божией.

У монастыря, поблагодарив водителя, на малом ходу выпрыгнул. С Богом и молитвой везде хорошо!

На следующий день рассказываю о происшествии местному батюшке Феодосию, а он сетует: "Да, здесь народ тёмный: и книги религиозные выбрасывает и иконы старинные. Верить не хотят. Мирского света им надо! Одна, вон, всё по ночам выходит во двор, ждёт, когда появится небесный свет, и прилетит к ней в голубом звездолёте инопланетянин, чтоб спасти её, преподать тайны и исцелить. А ещё – как-то засуха была, земля пересыхала. Предложил я местным жителям крестный ход и молебен совершить, не захотели. А вот из соседней деревни люди пришли, и мы с ними совершили молебен и крестный ход. Сразу после этого на горизонте появились чёрные тучи – и на нас! Смотрим, дождь идёт сплошной стеной. Прошёл через соседнюю деревню, откуда люди явились на молебен, к нам стал приближаться, уже и капельки первые стали падать. Да вдруг подул ветер и тучи повернули в сторону... И ведь всё равно верить не хотят!..

А как раз тогда нужно было увозить гостивших в монастыре паломников, и я после службы поехал провожать их на монастырской машине, а заодно на обратном пути чтоб и мешки с книгами захватить. Вот, думаю, везде Господь помогает, во всём Его Промысел, а то б когда я забрал книги.

Солнечный день блистал словно золочённая икона, я ехал, радостно молясь и прославляя Бога за Его постоянную помощь. Дорога была совершенно пустая, ведь в такой глуши почти никто не ездит. Загружаю мешки в машину, вдруг, смотрю, бесшумно, как на излёте, подкатывает «Москвич» и останавливается около меня. Выходит из него изумлённый батюшка, и радостно ко мне:

– Как хорошо, что ты оказался здесь! А я ехал на заправку. Думал, доеду, да топливный датчик барахлит. Понадеялся, что бензина хватит, а он – кончился. Я всё молился, чтоб дотянуть до заправки, а Он дотянул до тебя. Это Бог меня вразумляет, чтоб не тянуть ни с чем, а всё делать вовремя. Помоги, налей пару литров – до заправки добраться. Ведь большой машины, боюсь, долго не будет, а легковые – если и ездят, да не сольёшь – там горловины к бензобаку длинные, к тому же и сетки в них стоят. Удивительно, как Сам Бог тебя послал! А ведь мне ещё и на требы надо успеть!

– Конечно, – говорю батюшке, – за ваши нынешние молитвы мне Господь промыслительно послал вчера два мешка книг. Вот я их и забирал. Даже две книжки житий святых 19 века нашёл.

Батюшка удивился, и так мимоходом:

– А ты поищи в кучах получше, может, и икону найдёшь! И такое, говорят, бывает! – И, уже садясь в дозаправленную машину, заметил:

– А вон, видишь, что-то вдалеке сверкает!

И батюшка отправился дальше.

Я же решил полюбопытствовать: что это за отблески в солнечных лучах? Подошёл, а это в мусорной куче блистает старинный золочённый оклад иконы. Ну не чудо ли?

Приехал со своим добром в монастырь. Предложил им оклад, но они сказали, что у них подобных вещей много, оставил себе. И книги тоже. Привёз домой, молюсь, вспоминаю о чудесах и Промысле Божием, призывающем сказать из глубины души: "Слава Богу за всё!"

ЖЕНСКОЕ ВОСПИТАНИЕ

– Дочка, вот тебе и исполнилось восемнадцать лет. По возрасту ты уже стала самостоятельной.  И я увижу, что теперь ты стала действительно самостоятельной, и тебе можно во всём доверять и поручать, если пообещаешь мне вовремя – в десять вечера – ложиться спать. Если с утра будешь выпивать по стакану воды, это очень полезно. А в течении дня – по полтора литра. Пообещай!

Если после улицы всегда будешь мыть руки: мало ли какую заразу принесёшь, а я потом заболею.

Если будешь всегда брать в магазине после покупки чеки и приносить домой, а вдруг обманут, и чтобы следить за денежными расходами. А то денег никогда не хватает. Живёшь только от зарплаты до зарплаты. И куда только деньги деваются?

Если не будешь греметь чайной ложечкой в чашке во время чаепития. Чай надо пить культурно. Это должен быть медленный процесс. Надо им наслаждаться!

Обещай, что будешь есть не спеша, тщательно пережёвывая пищу 33 раза – умные диетологи так советуют. Это нужно для здорового усвоения пищи! Чтобы не болел желудок и организм. Я вот этого не знала, а теперь как тяжело приучиться считать, забываю, потому и имею кучу болячек. Но ты должна этому научиться.

Обещай, что не будешь облизывать пальцы после конфет или прилипших остатков еды, за что постоянно тебя ругаю. И во время еды ты должна стелить на стол салфетку под тарелку. Всё время тебе приходится об этом напоминать. Для чего я их покупала?

Обещай, что будешь одевать шапку, ведь сейчас осень. Ну и что, что на улице ещё тепло! Я вот смотрю на тебя, как ты ходишь без шапки, шарфа и перчаток и меня дрожь берёт! Замерзаю даже! Тебе что, матери не жалко? Ты что, хочешь, чтобы я схватила воспаление лёгких и умерла?

Обещай, что когда приходишь домой, будешь всегда вешать пальто на плечики. Иначе оно потеряет форму и вид. Вон, мой отец тоже никогда не вешал пальто на плечики, а через двадцать лет оно превратилось в не знай что. Сколько раз я должна напоминать тебе об этом! Пора уж и взрослеть!

Также обещай, что будешь всегда мне звонить, где ты и с кем, чтоб я не волновалась.

Обещай, что волосы после расчёсывания будешь собирать в бумажку, а потом сжигать. В волосах остаётся твоя энергетика и любой, кому попадутся твои волосы, может через них тебе что-то причинить. Итак нас злые силы хотят уничтожить. Посмотри, что глобалисты с людьми делают: травят нещадно! Самолёты летают и распыляют отраву, чтоб люди заболевали. После каждого самолёта белый след остаётся, это мировое правительство распыляет коронавирус, химикаты, тяжёлые металлы и даже рак, чтобы сократить численность населения. А сколько вышек «5 G» понаставили, чтобы нас облучать! Людей в зомби превращают, чтобы они думать перестали!

– Мама, след от самолёта – это инверсионный, или конденсационный след. Это пар от выхлопных газов двигателя. Мы в школе так проходили. Я с детства помню эти следы, когда смотрела на небо, на птиц и на летящие самолёты. Мы ещё в детском садике рисовали в небе самолёты со следами, а на земле – зелёные деревья и красивые цветы.

– Видишь, какая ты неграмотная, веришь всяким псевдонаучным бредням. Надо читать не то, что оправдывает, а то, что обличает действия властей – марионеток мирового правительства. Никогда раньше следов у самолётов не было. Я что, не помню!

И вообще, нас всё время обманывают. Навязывают ложное мировоззрение. А оказывается, и земля-то плоская и история-то у нас совершенно другая, фальсифицированная. Люди не понимают, что сведения о природе, которые мы считаем привычными и поэтому истинными, являются ложными на 100%, и власти их нам навязываются намеренно, чтобы скрыть правду и не дать развиваться в правильном направлении. Надо освобождаться от блокировок, а также извлекать из себя астральных паразитов. Надо читать Фоменко, Левашова, Гаряева и других умных альтернативных учёных.

– Мама! У меня уже голова болит!

– Вот видишь, какая ты ещё глупая, несамостоятельная, болезненная. Как на тебя влияет отравленная экология, всякие облучения. Поэтому давай скорее одевай шапочку из фольги, которую я тебе сделала. И слушай, что говорю! И я одену, пожалуй, шапочку тоже!

Получаем зарплату.

– Займи денег, – канючит знакомая, – не хватает. Я только на тебя надеюсь, как на палочку-выручалочку. Никто больше давать не хочет. Только требуют!

– Свои долги, наверное. А зачем мне у тебя занимать деньги, когда и своих хватает?

– Ты мне займи!

– У кого занять?

– Да что ты придуряешься? Денег мне дай!

– Ну так бы и сказала: одолжи. Русский язык знать надо! Но ты же вот получила зарплату. И, между прочим, она у тебя побольше моей. К тому же я тебе уже много раз одалживал, но пока возврата не вижу.

– А что от этой зарплаты останется?

А ты не думаешь, что у меня столько долгов, что на жизнь опять ничего не останется! Да у меня и расходы большие! Столько всего нужно купить! А ведь я одна и коммуналку плачу, и продукты покупаю для нас с сыном, его кормить нужно. Организм же молодой! Ведь он не всё ещё и есть будет! А тебе много не надо: ты можешь довольствоваться хлебом и водой.

– А ты не в свои сани садись. По одёжке протягивай ножки. Экономь! Хотя б на сигаретах, покупай те, что подешевле! И алкоголь тебя не украшает.

– Что ты меня учишь? Я хочу быть естественной, мне об этом многие говорят и желают. А ты хочешь меня запихнуть в какие-то искусственные рамки: не делай это, делай то, будь такой-то. Я что – робот? В конце-то концов, я женщина! А женщине нужны дорогие сигареты, дорогое пиво, дорогое вино, дорогие украшения! Поэтому мне денег и не хватает. Это вам, мужикам, без разницы: пойдут и дешёвые сигареты, дешёвое пиво, бормотуха.

– А я не курю и не пью. Поэтому мне и хватает.

– Ну что ты начинаешь! – завелась, выходя из себя, она. – Между прочим, я одна воспитываю сына!

– А, как ты знаешь, я один воспитывал дочь. Она сейчас самостоятельная. Замуж вышла. Хорошо живут.

– Да что там воспитывать девчонку! Ей кинул одно платье, она в нём и будет ходить. Ты строго ей сказал, она и притихла! А мальчишке попробуй сказать, так в такие дали пошлёт, что тебе и не объяснить. А если и объяснить, то ты мозги сломаешь, и как я после этого с тобой разговаривать, как у тебя занимать буду! И потом, мальчишке нужна всегда новая одежда, в поношенной он ходить не будет. Ему каждые полгода нужна и новая обувь! Всё разваливается, не может беречь.

– Но твоему сыну уже под тридцать, а ты всё его воспитываешь, и он всё не работает. Так и сидит на твоей шее. Ты вон, и сама куришь и сигареты постоянно ему с подросткового возраста покупаешь. Травишь его.

– Да!? – возмутилась она. – Чтобы он по подворотням собирал окурки туберкулёзные, и страдал заболеванием лёгких? Мне здоровье сына дороже! А с работой – попробуй найти эту работу! Он выучился на флориста, любит чтоб всё в жизни было красиво, а работы красивой нет. Если и есть, то за копейки. А он на такую не пойдёт! Ведь человек должен жить красиво!

– Ну вначале нужно хоть какой-то стаж наработать. На практике чему-то научиться. Увидят, зарплату повысят. Хорошие флористы в цене. Или какую другую работу поискать.

– Что, в автослесаря ему что ли идти? Быть всегда чумазым? А я потом каждый день ему одежду стирай! А я хочу вечером отдохнуть, расслабиться! Получить, как сейчас говорят, релакс. Да и он говорит, что больше ничего ему не нравится. Ведь есть флористы, которые по многу зарабатывают. Ему такую работу с высокой зарплатой нужно!

В общем, отказался я знакомой одалживать, чем, конечно, очень расстроил её, пожелав жить в простоте и незлобии сердца, тогда-то и ладность, и прибыток приложатся.

Плачется одна знакомая:

– Дочь со мной общаться не хочет, ни в чём не помогает. Живут с мужем, мне никогда не позвонит. Если я звоню, то отвечает, что очень занята, и ей некогда выслушивать мои глупые речи. А я ведь её воспитывала, хотела, чтобы она стала моей подружкой, чтоб было на кого опереться в жизни. И всё я ей рассказывала, все свои секреты, всегда советовалась с нею. Из моих бывших мужей ни один не захотел стать моей жизненной опорой. Все посбегали. Никакой ответственности! Вот и дочка, тоже не хочет приходить. На даче я одна, дочка с мужем, говорят – это им не нужно. Раз уговорила, приехали. Попросила их что-то сделать, а они послушали-послушали, взяли и сбежали, не захотели ничего делать. А я ведь ей только счастья желаю. Как-то она стала приходить ко мне с любовником, с мужем какие-то нелады были. Лицо такое счастливое, беззаботное. Такая ласковая стала, заботливая: "Мама, ты, сидя дома заболеешь, тебе надо погулять!" И я тоже, глядя на неё, чувствовала в душе счастье. А потом как-то заболела, с любовником рассталась. Снова стала серой. Перестала приходить. И мне стало так плохо на душе.

Я говорю:

– А у тебя такие отношения с дочерью потому, что она в тебе искала авторитет и поддержку, а ты для неё стала глупой подружкой, которая и сама ничего не понимает и от других требует только сочувствия.

Знакомая продолжала:

– А может, ты мне поможешь: съездишь со мной на дачу? А пока помоги, пожалуйста, отремонтировать сантехнику. Я вот купила запчасти. А отремонтировать некому. Сантехника вызывать, только ругаться с ним. Как-то вызывала, говорю ему – надо так делать, я в интернете видела, а он: нечего меня учить, я уж сколько лет работаю в ЖЭКе. Я ему: а я видела, что в интернете... Не слушает. Все нервы мне вымотал...

Она протянула мне полиэтиленовый пакетик. Я начал было рвать его, чтобы вскрыть, но знакомая остановила:

– Не рви. Я сейчас ножницы принесу, – и ушла.

Я не стал дожидаться, а просто порвал пакет, вытащил деталь и стал заниматься ремонтом.

Пришла знакомая, протягивает ножницы. Я говорю:

– Я уже открыл.

Глядя на разорванный пакетик глаза знакомой стали широкими, изумлёнными:

– Так надо было разрезать!

– А что, тебе пакетик нужен был?

– Нет. Но ведь когда обрежешь, будет аккуратно. Я люблю, чтоб всю было аккуратно, ровно!

Я выбросил рваный пакетик в мусорное ведро, находящееся в метре от меня.

Глаза знакомой округлились ещё больше. Она чуть ли не слёзно, в сердцах, воскликнула:

– Ну ты даёшь! Чего делаешь? Зачем бросать, нельзя что ли подойти, аккуратно положить в ведро? Надо же поступать культурно!

В общем, пока я ремонтировал, натерпелся столько её упрёков: и это ей не то и то не это. А нужно было, чтоб я всё делал тютелька в тютельку, миллиметр в миллиметр. И как с нею пять мужей и дочь жили с её представлениями о правильности?

Но на дачу всё же, скрепя сердце, согласился поехать. Она пообещала яблок дать, у неё нападало много. Ну и надо же помочь бедной женщине, от которой все отвернулись. Приехали. Она сначала попросила попилить лежащие стволы и доски на дрова. Даёт мне мерку на 40 сантиметров и говорит: «Вот тебе палочка, вот карандаш. Отметишь 40 сантиметров и пили по метке.

Дала электропилу. Сама первый ствол разметила, я начал пилить. Знакомая отошла по своим делам. Я распилил помеченный ствол, а остальные стволы и доски быстро попилил на глаз: подумаешь – 4-5 сантиметров больше-меньше.

Зову хозяйку, говорю:

– Распилил! Готово!

Она взяла свою мерку, примерила и начала жалобно восклицать:

– Ты что наделал? Я же просила ровно 40 сантиметров, а у тебя то 38, то 41 сантиметр. Ну так же нельзя! Как я теперь поленницу складывать буду? – Концы будут торчать!

Я говорю:

– А ты снаружи их выровняй, а у стены – без разницы. Вот и будет ровно.

– Да вам, мужикам, лишь бы побыстрей сделать! А как – неважно! – чуть не плачет она. – Со всех сторон должно быть красиво, а не тяп-ляп!

Попросила она ещё и яму закопать, которую ей выкопали по какой-то надобности. Взял я лопату, а хозяйка рядом, смотрит, как я заваливать буду. Воткнул я лопату, поддел землю на штык, а земля глинистая, крепкая, и бросил комом в яму.

Она опять чуть ли не в слёзы:

– Ты как закапываешь? Надо же каждую глыбу земли сначала раздробить мелко, а потом кидать!

– Да ты что? И буду я каждую глыбу разбивать! Моя задача – закидать яму. Хочешь, сама разбивай!

Она попробовала – земля плотная, тяжело.

– Я не могу, – плачет.

– Да не всё ли равно: засыплю яму, сверху разровняю. Потом вырастет трава, всё выровняется.

– Как же можно так наплевательски к делам относиться! Ну мне же надо как я хочу!

– Тогда сама и делай!

Закидал я яму, а она рядом сидит, плачет. Потом хотела она, чтоб я ещё и траву покосил, но я отказался, говорю:

– Так тебе надо, наверное, чтоб и высота травы была нанометр в нанометр, а не туда-сюда! Нет, я не буду! А то ты только и будешь плакаться. Поэтому и дочь-то не хочет с тобой общаться. Как же тебе тяжело живётся с твоими мерками!

– Да, – плачется она, – никто не хочет меня понимать. Все живут только по своим меркам. И помощи никакой!

После этого я уже боялся в чём-либо помогать ей, и только сочувствовал её дочери. И радовался счастью сбежавших мужей.

ЧЕРНИКА И ЛЮДИ-КОМАРЫ

Как-то товарищ пригласил к себе в Ивановскую область, у него там домик в деревне. Расхваливал и леса, и грибы, и крупную чернику. «Поехали, – говорит, – черники наберёшь!» Друг мой захотел тоже поехать со мной за черникой. И мы втроём поехали на своей машине. Ехали сначала по трассе, потом по обычной дороге, в конце свернули на грунтовку. Кругом густые леса. И наконец, товарищ, пригласивший нас, говорит:

– Ну вот и приехали. Это наша деревня!

– А где деревня? – спрашиваем, озираясь, – кругом один лес!

– А в деревне осталось всего несколько домов жилых. Люди поразъехались по городам. Дома и позарастали деревьями и кустарником, поразрушились.

Наконец появился светлый прогал – это оставшиеся дома прижались друг к другу, лесу не сдаются.

На утро мы с другом собрались за черникой, а товарищ, к которому приехали, отказался, говорит: «Я вас только провожу до места, а собирать не останусь. Хватит: прошлые года покормил комаров, больше не хочу ни за какие коврижки-черничинки». И местные нам добавляют: "Да вас, москвичей, комары заживо съедят и спасибо не пропищат!"

Товарищ отвёл нас с утра пораньше подальше в лес на съедение хищным насекомым, в черничные места, и убежал. Комариные стаи тут же набросились на нас. Пищат противно, хотя, как я знаю, этот писк – часть их любви. Это самец и самочка ищут друг друга писком, который полон мечтаний, и писк комара противен лишь нам.

Я говорю другу:

– Давай молиться, просить защиты у Бога!

Друг, отбиваясь от хищных стай, готов был на всё. И я начал:

– Господи, как даёшь разум людям, так дай разум и здешним комарам, чтобы с ними можно было договориться! Вразуми комаров, ты же есть Любовь, внуши свою любовь к нам и комарам! Ведь комары своим писком хотят подарить любовь всему вокруг, но в ответ все хотят их смерти. Нет насекомого более несчастного, чем комар. Пожалей их, чтоб не пришлось нам губить бедненьких!

После чего я начал договариваться с местными крылатыми. Говорю: "Дорогие Люди-комары, послушайте меня! Посмотрите на нас! – мы люди московские, невкусные, нам в Москве подают какое-то ГМО – вещь страшная, сплошная химия, а у вас тут всё натуральное, вон сколько травы и цветов – пей соков, нектара растений, медовой росы вволю, а здоровью какая польза! Если вы нас отведаете, то у вас отвалятся хоботы, отсохнут крылья и пропадёт нюх". Самые умные, конечно, сразу прислушались, отлетели от нас, как от чумовых. Но постепенно и остальные рассеялись: на нас не садятся, летают где-то невдалеке, только тонко хвалят Господа за то, что открыл им, что пришла к ним чума, и научил их как её остерегаться – попросту не связываться с чумовыми.

Мы же разделись по пояс, загораем, чернику собираем, славим тоже молитвенно Бога (правда, у друга каша в голове, никак к православию не придёт, меня за колдуна считает, раз по моим молитвам что-то происходит). Лес здесь был высокий, но не густой. Яркое солнце ласково грело и обдавало нас своими лучами. Черничник выстлал всю землю чёрно-зелёным ковром. Шагу даже нельзя было сделать, чтоб не наступить на ягоды. Особо и лазить по полянам не надо.

Набрали по ведру чёрных, сочных ягод, сами вымазались, объелись. А сколько ещё ягод осталось несобранных, но может, и комары полакомятся ягодой, другие люди. Да и мы решили завтра опять сюда прийти.

Друг пришёл часа через три, весь в клубах, как паровоз, сигаретного дыма и комаров, увидел нас живых, чёрных не то от загара, не то от черничного сока в здравии и веселии. Поразился.

– А мы договорились с комарами, – отвечаю, – Господь помог, заступился за нас, разума комарам дал! И вообще, личинки комаров очищают воду, жрут всякую гниль. Ими питаются маленькие рыбки, которыми питаются большие рыбы, а эти являются кормовой базой птицам, животным, людям. А также комарами питаются и земноводные, и крупные насекомые, и птицы. Очень любят комаров кулики, за что и хвалят своё болото. Поэтому если всех комаров погубить, то и Земля вымрет, вместе с людьми. Ведь всё в мире существует в соответствии с мудростью Божией.

Товарищ поудивлялся и говорит:

– Эх, хорошо бы ещё Бог помог грибков набрать на жарёху, у нас деревенские ходили сегодня в лес, лисичек принесли.

– Так давай помолимся, может, Господь и нам пошлёт их.

– Да нет, я пока шёл сюда, высматривал, нигде ничего нет, местные всё обыскали, пособирали.

Но всё равно я помолился о даровании грибков и пошли мы назад. Вдруг вскоре вижу в сторонке от тропы что-то рыжее. Нырнул в кустики, а там полянка с молодыми лисичками. Кликнул товарищей, и насобирали мы пакет лисичек на жарёху.

Товарищ удивлялся:

– Я же здесь шёл, ничего не заметил.

На следующий день опять пошли за черникой, и товарищ тоже решил присоединиться к нам, взяв несколько пачек сигарет. Пришли на вчерашний черничник. Мы с другом опять встали на молитву. А товарищ укрылся платком, руки из-под него высунул, ягоды рвёт, в молитвенном договоре не участвует. Дым табачища валит из-под платка, как будто идёт не только из его рта, ноздрей, но даже из ушей, но комарам плевать на это, Господь, по отношению к нему, им разума не даёт.

Мы же с другом, после молитвы, снова разоблачились под лучами солнца – и принялись за сбор ягод. Минут через двадцать товарищ не выдержал, все руки комарьё заело, – и сбежал. А мы опять набрали по ведру таких полезных ягод.

Вернулись же мы в целости и сохранности, а местные всё удивлялись, как это мы, непривычные к местным реалиям, невредимо собрали по два ведра. Приехав домой, я наварил черничного варенья, заморозил ягод и всю зиму пил чай, который улучшал не только физическое зрение, но и духовное, позволяя увидеть Божественный разум во всех проявлениях природы.

К публикации рекомендовал Наиколай КОНОВСКОЙ

Наш канал
на
Дзен

Вверх

Комментариев: