I

МОЛИТВУ ПРОЛИЮ КО ГОСПОДУ…

* * *
Судии Царю седящему,
Горним Ангелом стоящим,
И трубе гласящей рожаной,
Пламени, в аду горящу,

Сотвориши что, душе моя,
На судилище суровом,
Отвещати како будеши
Испытующему Слову?

Вся твоя тогда бо лютая
Беззакония предстанут,
Обличатся согрешения,
Бездна похотных желаний,

Помышления лукавая
И дела вся посрамятся
И обрящеши мучения
Ты, душе, в геенне адской.

Темже прежде часа смертнаго
Возопий Царю Владыце:
Боже Праведный, помилуй мя,
Яко падшую блудницу.

* * *
Яко прегрешеньми многими,
Так и язвами безмерными
Облежимь есмь, Спасе Господи,
Содержимь напастьми скверными.

Согрешаяй даже многажды
Во слезах молю просительных
Аз Твое благоутробие,
Христе Боже, Покровителю.

Врачy благосострадательный,
Сирых, страждущих Призрение,
Посети мя, исцели и даждь
Средь житейских бурь спасение.

* * *
Почто убогаго обидеши,
Уде́ржуеши мзду наемничу,
И брата твоего не любиши,
Гордыни гнев и блуд приемлеши?

Почто грехами богатееши,
Твориши прихоти диаволи,
В чесом надежду полагаеши,
Душе моя, – в богатстве, славе ли?

Сия остави беззакония,
Исторгни гнус сей в сокрушении,
И воспряни ко Всезиждителю,
Воспомянув вся согрешения.

Воспомяни, слезя, душе моя,
И Божий гнев и тьму кромешнюю,
И возопий к Творцу: Не презри мя,
Но возведи от мрака, грешную.

* * *
Богоблаженная Отроковице,
Пренепорочная Богоневесто,
Скверна мя суща и окаянна
От непотребных деяний безместных
И помышлений лукавых, порочных,
И от злопамятных воспоминаний,
От безсловесных страстей душетленных,
От преслушания и злодеяний.
Ты же от скверны плоти и духа
Даром очисти своей благодати
Мя, окаяннаго, в струпах греховных,
Чистая Дево, Нескверная Мати.

* * *
Надежде ненадеемых
И Помоще не чающих,
И в бедах заступление
На Тя всех уповающих,
Святая Богородице,
Нам испроси прощения
И помощь Твою скорую
Всем низпосли в смущении.

* * *
Яко морская пучина
Многа моих прегрешений,
Гибельно в ню погрузихся
Аз глубиною падений.

Спасе, даждь руку Свою мне,
Яко Петрови, благую.
Боже, спаси и помилуй,
Бездну грехов да миную.

* * *
Вси побдим, и Христа в нощь усрящим
Мы со множеством правды елеа
И со светлыми в руцех свещами
Внутрь сподобимся быти чертога.

Иже бо вне дверей затворенных,
В неразумной постигнувый лени,
Воззовет ко Владыке бездельно:
Мя помилуй и двери отверзи.

* * *
Боже, мое виждь смирение оком
Благоутробным, от скверны врачуя,
Яке помале, во плоти убогой,
Жизнь моя вся иждивается всуе.

Несть мне спасения мыслей от злобных,
Дел от срамных, сего ради молюся:
Виждь оком, Господи, благоутробным
Кротость мою, да Тобою спасуся.

* * *
Во юдоле плачевне, на месте том,
Еже мира в конце завещал еси,
Егда сядеши, Праведный Господи,
Сотворити суд гнева и благости,

Тамо не обличи сокровенная
Вся моя, и ниже посрами мене
Что пред Ангелы благословенными,
Но спаси Твоего ради имени.

* * *
Мати света Богородице,
Умоли, Благословенная,
Христа Бога Жизнодателя
Нам простити прегрешения,

Нас избавити от лютости,
И от всякаго злодействия,
От душевнаго смущения,
От уныния житейскаго;

Жития нам исправления,
Веры с малую горушицу, –
Песнословием, любовию
Присно чтущим Тя, Спручнице;

Утро днесь совозсияти всем
И подати милость велию,
И сподобити Небесная
Улучити нам веселия.

* * *
Ни иного прибежища вернаго,
Ни в бедах утешения всем,
Ни святаго предстательства теплаго,
Тебе разве, Царице, не вем.

Яко паче имущи дерзание
Ко рожденному же из Тебе, .
Помози, Воеводо возбранная,
Не остави мя в слезной мольбе.

БОЖИЙ СУД
Егда поставятся на суд
Престоли Господа святии
И пред Его Судищем тут
Преклонят человецы выи, –

Царь воина ли упредит? –
Не преимуществит владыка
Раба пред взором Судии,
Собравшаго судить языки.

Тут кийждо бо от дел своих
Или прославится десницей
Господней, средь Своих святых
Или, отвержен, постыдится.

СТРАШНЫЙ СУД
…Тяжко на Страшном судищи решающем,
Кийждому бо по делом отмеряющем:
Без оглагольников обличаюся
И без свидетелей осуждаюся,

Книги бо совестныя разгибаются,
Дел сокровенных грехи открываются
И изливаются слезы горючия,
Свет застилается грозною тучею.

Но прежде неже во оном всесборищи,
Во всенародном великом позорищи
Имаши вся испытати деяния,
Яже содеях злонравием ранее,

Боже, молю Тя, очисти мя грешнаго,
Спасе, избави от мрака кромешнаго,
Тьма бо есть зрению узы несносныя,
Но, яко сына дне,
                  мя яви, Господи.

* * *
Дремля на ложе
                 согрешений многих,
Врагом борющим окрадаемь есмь верней
В надежди воскресения из мертвых,
В делах спасения
                 худой души моей.

Блудницы слезы,
                  Спасе, предлагаю,
Сон ибо лености и праздности пустой
Души моей ходатайствует муку
В грядущей вечности,
               объятой смертной тьмой.

Но Ты, рождейся
                     от Святыя Девы,
Воздвигни мя неосужденно к Твоему,
Владыко жизни, пению, со всяким
Хваля дыханием Твой Свет,
                   поправший тьму.

РОЖДЕСТВО
Дева днесь в ночи раждает
Мир сотворшаго пресветлый
И земля вертеп укромный
Неприступному приносит;

Сонмы ангелов небесных
С пастырьми стад славословят;
От восток волсви же путь свой
Со звездою совершают;

Нас бо ради днесь родися
Младо Отроча, и в яслех –
На престоле херувимстем –
Спас могущий, Бог превечный.

* * *
Аз сый древо неплодное, Господи,
Сокрушений плода не ношу отнюд,
И страшуся души посечения,
И боюся огня негасимаго.

Темже Тя молю, Бога Всевышняго:
Прежде оныя нужды помилуй мя,
Обрати и спаси от погибели
И от мук посреде сени смертныя.

Яко волны морския взыграшася,
Так воссташа моя беззакония,
Яко утл кораблец над пучиною,
Скверной пагубной обуреваюся.

Но премудрый, прещедрый Спасителю,
Мя настави в покоя пристанище
Покаянием, даруй прощение
И спасение необоримое.

МОЛИТВА
Якоже крепцыи двери
Внити в дом татем смущают,
Якоже в мрачней пещере
Светло свеща освещает,
Тако молитва, вошедши
В сердце, угль скорби утушит,
Мглу расточит и утешит
Смыслом скорбящую душу.

ДНЕСЬ
Днесь воскресл еси тридневный
Из безжизненнаго гроба
И возвел еси нас, грешных,
Врат от смертных, царства злобы.

Чудо видев, ужасеся
Ад, отныне сокрушенный,
И небесныя днесь силы
Славят Господа вселенной.

Днесь Адам ликует с Евой,
Мир державу воспевает
Власти Твоея, Всесильне…
И весна благоухает.

ПАСХА
(из Романа Сладкопевца)
Аще и во гроб глухой и темный
Подлинно снизшел еси, Безсмертне,
Но державу адову и силу
Разрушил еси, смерть низпровергнув;
И воскресл еси от царства мертвых,
Христе Боже, яко Победитель,
Мироносицам жена́м вещавый:
Радуйтеся, радость возвестите;
И Твоим апостолом преславным
Даруяй мир, мирове – отраду
Благостную милости, и падшим
Подаяй востание от ада.

* * *
Молитву пролию ко Господу,
И возвещу Тому печали,
Яко исполнися душа забот
И зол, и скорбь ми сердце жалит.

И аду мой живот приближися,
И аз молюся, злом теснимый,
Иона яко в персех китовых:
От тли, о Боже, возведи мя.

* * *
Совлекоша с Мене Моя ризы,
Облекоша в хламиду червлену,
И колючий венец возложиша
На главу Мою, сплетши от терний.

И в десную Мою вдаша руку
Трость худу и невзрачну внеуду,
Да немилостиво сокрушу их
Ныне, яко скудельны сосуды.

* * *
В страсе повинутися
подобаше Богу,
А не иудеом,
судие безумный,
И не осуждати, вед
на злу смерть Владыку,
Судию живых всех
обвиняя втуне.

Грешному мене, страстем
Скверным и порочным
Скоро повинувшася,
яко же Иуда,
Сердце к покаянию,
Господи, настави,
Да не в смерть на муки
осужден аз буду.

* * *
Исповедуют уста мои Тя, Господи,
Тело бренное вотще уготовляется
На страдания и видимыя подвиги,
А душа гордыню тешит и не кается.

А душа же зачерствелая безмолвствует
И готовит час безумный отречения;
Сокруши сухое сердце мое, Господи,
И исторгни покаянных слез точение.

* * *
Неугасимою свещею,
Искапающи слезы теплыя
На землю пред Царем Небесным,
Гориши, Богомати светлая.

И темже даруй Твоего мне
Тепла и света несказаннаго
На дерзостное мое сердце,
Молитвенница безустанная.

* * *
Не имам, Всевидящий Господи,
Витийства всехвально высокаго,
Глаголов премудрых отнюд не вем,
Смущаяся слога убогаго.

Но яко от века молитвенно
И наши отцы, слезно каюся:
Помилуй мя, Боже, порочнаго,
Виждь – глас мой слезой орошается.

* * *
Житейская в мире сем сладость
Печали бывает причастна,
В величии не стоит слава,
Богатство над тленом не властно.

И лепота нежномладая,
И здравие вслед увядают,
Отъемлются смертию друзи
И искреннии умирают.

Скорбь дний услади убо нашу
Ко Богу в любви вопиющим,
Благих нам Виновная присно,
Нетленную радость дающи.

II

ПЛАТОВ
Ты Россея, ты Россея,
Ты Россейская страна!
Славой громкою твоею
Вся вселенная полна!
Славой Платова-героя,
Атамана казаков –
Он России славный воин,
Белолиц и чернобров.

Ай да Платов – казак русский!
Он по Франции гулял,
Воевал он со французом,
К нему в гости заезжал.
Неприятель – не помеха
Разудалому донцу,
Сам к палатушке подъехал,
Ко парадному крыльцу.

Как без спросу, без докладу,
Не страшася ничего,
Кивер снял, вошёл в палату,
Не узнал француз его.
За купчину почитая,
За дубовый стол сажал,
Сладкой водки наливая,
На подносе подавал.

Наш казак тут рюмку выпил,
В разговор вступал француз:
- Сколько раз в Москве я ни был,
Знал господ всех наизусть.
Не видал лишь одного я
Платова там казака,
Войска храброго Донского
Удалого вожака.

Одарил б того казною,
Кто его мне указал,
Я в полон бы взял героя,
И с живого кожу снял.
- Расточать казну не надо,
Опишу его шутя:
Посмотри-ка на меня ты,
Платов – в точности, как я!

И обличьем, и сложеньем
С ним, и роста – одного,
И родитель, от рожденья,
Как у брата моего.
Эполеты золотые,
Чёрный кивер со пером
Да сапожки щегольские,
Перчаточки с серебром.

* * *
Не пыль во поле пылит,
Не дубравушка шумит,
Не быстра река течёт –
Француз армией идёт.

Ко мосту он подъезжал,
Генералам угрожал:
- Уж как вас я проучу,
Всю Россию захвачу,

В камену взойду Москву,
Золоты кресты сорву,
Потопчу в ногах всю Русь
И царем вам нарекусь.

Но есть камень на косу –
Не достанется же псу
Во ногах нас потоптать,
Золотых крестов сорвать!

Не ясён сокол летит,
То Кутузов лихо мчит,
На борзом коне снуёт,
Приказанья отдаёт:

- Уж вы, братцы-молодцы,
Поступайте, как отцы:
Не робейте гостя бить,
За Отчизну кровь пролить.

* * *
Ни бела заря на небе занималася
И не солнышко над лесом выкаталося,
Выкаталась, выявлялась сила войская,
Выступала маршем армия геройская.

Сила войская, гусары царя белого,
Царя белого гусары, Петра Первого,
Во поход далёкий шли рядами конными,
С барабанами да с царскими знамёнами.

Вот построили полки по-невесёлому,
Барабанщики забили дробь по-новому,
Музыканты заиграли по-прощальному,
Все указы прочитали по-печальному:

Во втором полку гусарском понесён урон,
Понесён урон великий – генерал сражён,
Самого ли генерала на главах несут,
Генеральского конёчка в поводу ведут.

Генеральшу шестернёй везут неспешною,
Слово молвила вдовица безутешная:
- Вы, гусары, правьте в рощицу тенистую,
Там срубите-ка вы древо кипарисное.

Кипарисов крест вы сделайте и в полюшке
Между трёх дорог поставьте на раздольюшке.
Между трёх дорог, средь травушки ковылистой –
Между Курской, между Тульской, между Киевской.

Как во Курской-то сторонушке родился он,
А во Тульской-то губернии учился он,
А во Киевской – венчался в церкви Божией,
В чистом поле встретил смерть порой негожею.

* * *
Уж и что это за горе,
Что горчей того не будет,
Когда муж жену не любит,
Ненавидит, шлёт укоры? –
Кудри с вечера причешет,
С полночью гулять уходит,
Время до утра проводит,
Бьёт в врата – чуть свет забрезжит:
- Отворяй, жена, ворота,
Видишь, муж пришел с работы,
Как с большой ли-то заботы,
Со девичьей со охоты.

* * *
Ох ты Доня молода!
Доня белая горда,
Ваню бросила любить,
Только знает – что корить.
- Да за что его любить,
Сердце как поворотить?
Видеть пьяного всегда –
Уж как горькая беда.
Во царевом кабаке
В грязном синем сюртуке,
Распевая он хмельно,
Пьет зеленой вино.
Молодая жена ждет
И в кабак за ним идет:
- Ступай, пьяница, домой,
Распропоица хмельной,
Ты пропил мое житьё,
Все приданое моё,
Двух баранов молодых,
Пару коней вороных
И карету золоту,
Всю девичью красоту.

* * *
Голова ль ты моя, ты головушка,
Голова ль ты моя игриливая,
Беспокойная ты, как соловушка,
Развесёлая ты и шутливая.
У моей головы нет заботушки,
Без родни я, без братьев, без матушки,
Только есть у меня друг-лебёдушка:
Милый ладушка, белый мой ластушка.
Но ходить он повадился за реку,
По ту сторону, к девке разлучнице,
Он берёт её ласково за руку, –
С ней идет бережком вдоль излучицы.
Развела та зазноба с Ванюшечкой,
С разлюбезным голубушкой-соколом.
Сердце горькою плачет кукушечкой,
Вьётся милого Ванюшки около.

* * *
Полынка, полынка, полынь – травка горькая!
Не я тебя, травушку горькую, сеяла,
Сама ты, злодейка, в саду над пригорками
Взошла беззаботно, цветочки взлелеяла.

Сама ты, местечко заняв освещённое,
Взошла, расцвела, где всегда на возвышенье
Растёт виноградие красно-зелёное,
Цветёт чернослив, рядом сладкие вишенья.

Как сладкие вишенья, барские кушанья!
Уж кушанья эти никем-то не рушаны,
Всё ждут, берегутся до времечка вольного,
До тёплого солнышка, лета раздольного.

* * *
На ком кудрюшки, на ком русые? –
По плечам лежат, словно жар горят,
Вьются с радости, с буйства кудрятся,
Добра молодца оженить велят.

Ты женись, женись, добрый молодец,
Ты бери, бери не бездельницу,
Не красавицу – своевольницу,
Красну девицу – рукодельницу.

* * *
Соловей сидит в калинушке зеленой,
Горьку ягоду калинушку клюёт.
Мил похаживает в горенке белёной,
Калену стрелу заряживает в лёт.
Каленой стреле мил так повелевает:
- Ты лети, лети, калинова стрела,
Ты лети, лети на Волгу, где витает
Пташка звонкая, на воле весела.
Серу птицу ты настигни над водою
И срази по приказанью моему,
Сиза голубя над каменной стеною,
Красну девицу в высоком терему.

* * *
Грушица, ты грушица моя,
Грушица зелёная моя,
А под ней светёлочка стоит,
Во светлице девушка сидит.
Говорит невесело она,
Что настали нынче времена –
Жениха все рады присушить
И с невестой верной разлучить.
Я в садок отправлюсь погулять,
Аленький цветочек отыскать,
Уж сорву тот аленький цветок
И совью я милому венок.
На реку на Волгу я пойду,
Стану я на мытном на плоту,
Опущу веночек я в поток –
Тонет ли, не тонет мой венок?
Тужит ли, не тужит мой милой,
Далеко в сторонушке чужой?
Стал тут мой веночек утопать,
Обо мне мой милый вспоминать.

* * *
Ой, рябинушка, раскудрявая,
Ты когда взошла, когда выросла?
Ты когда цвела, когда цвет опал?
Когда алою кистью вызрела?

- Среди полюшка, на раздольюшке
Я весной взошла, летом выросла,
Я зарёй цвела, в полдень цвет опал,
Красным солнышком ало вызрела.

Под рябинушкой что ни мак цветёт,
Что ни мак цветёт, ни огонь палит,
Ни огонь палит, ни смола кипит,
Сердце молодца от любви горит.

Что горит душа молодецкая
По рябинушке – красной девице,
Сердце мается, разрывается,
О любви сказать не осмелится.

* * *
Как кукшечка кукует во бору,
Так молодушка горюет поутру:
С кем-то, с кем же будет зиму зимовать,
А еще – с кем будет вёсну весновать?
Тошно, матушка, на свете жить одной,
Что тошней того – нейдёт ко мне милой.
Выйду, выйду на крылечко, посижу,
На четыре я сторонки погляжу –
Не летит ли по зареченью сокол,
Может снег ко мне дороженьку замёл?
Ах, соколик по зареченью летит,
На моё крылечко издали глядит.
А по улице метелица метёт,
За метелицей мой миленький идёт,
Машет, машет своим ситцевым платком:
- Приглашай меня, голубушка, в свой дом!

* * *
Не заря ли моя зорюшка,
Не заря ли моя красная,
Как восхожее уж солнышко
Высоко всходило ясное.
Далеко светило вешнее,
Через лес, чрез поле чистое,
Через море, через синее,
Море бурное, волнистое.
По тому по морю синему
Поверх жёрдочка проложена,
Что еловая, сосновая,
Как по ней никем не хожено.
Перешёл Иван по жёрдочке,
Взявши за руку Наталию,
Перевёл красу Натальюшку,
Переведши, целовал её.
Целовавши, миловал её:
- Друг ты мой, краса Натальюшка,
Сердце нежное, Васильевна,
Ты моя любовь-отравушка.
Ты меня младым состарила,
Без ума оставив в замяти,
Без ума, без капли разума,
Без рассудка и без памяти –
Своим личиком и взглядами,
Говорком, плывущим лодочкой,
Ещё низкими поклонами,
Своей тихою походочкой.

* * *
При девичьем как при вечере,
При девишничке у Настеньки,
Напускался тут, налётывал
Издалеча сокол ясненький.
Он садился на окошечко,
На приступочку точёную,
На серебряну причалинку,
Перекладинку злачёную.

Что его никто не видывал
Только видел родный батюшка,
Говорил он своей дочери:
- Ты, Настасья, душа-чадушко!
Выйди, Настюшка, из терема,
Соступи да из высокого,
Из высокого да светлого,
Привечай-ка ясна сокола!

Ясна сокола залётного,
Добра молодца заезжего!
- Государь, мой родный батюшка,
Приняла б его я вежливо,
Да сердечко испугалося,
Резвы ноги подломилися,
Белы ручки опустилися,
Ясны очи прослезилися.

* * *
У ворот сосна раскачалася,
Наша Дунюшка разыгралася,
Разыгралася, расшутилася,
Наша смелая расходилася.
Воеводский сын на крыльце стоит,
На крыльце стоит – поиграть велит:
- Поиграй со мной, моя Дунюшка,
Поиграй со мной, моя любушка.
Я тебя, краса, лучше всех люблю,
Я тебе платок дорогой куплю,
Платок с алыми куплю лентами,
С золочёнными позументами!
Дуня к вечеру захворала тут,
С белым светом уж на погост везут.
Воеводский сын на крыльце стоит
И на белую красоту глядит:
- Прощай, Дунюшка, прощай, любушка!
От меня ушла ты, голубушка,
В землю мягкую, в жёлт-сырой песок,
Во дубовый гроб из глухих досок.

* * *
Ой, молодость, молодость,
И чем тебя вспомню я?
Ты – белая зорюшка,
Берёзонька стройная.
Что молодость вспомню я
Тоскою, кручиною
И горькой печалию,
И терпкой рябиною.
Пойду млада по воду
Тропинками росными
С кувшинами, с вёдрами,
С дубовыми вёслами.
Пущу вёдра под гору,
Сама стану на гору,
Покличу тут зорюшку
На ту ли-то на пору.
Как утренней зорюшке
Восплачусь украдкою,
Раскинуся яблоней
Кудрявою, сладкою,
Зелёною рощицей
С глубокою речкою –
Как молодость быстрою,
Как жизнь скоротечною.

* * *
На заре-то, ой, было на зорюшке,
На заре-то ли было приветливой,
На восходе румяного солнышка,
На закате-то месяца светлого.
У нас сделалось, братцы, несчастьице,
Что большое стряслось безвременьице:
Как жена положила грех на сердце –
Да зарезала мужа, изменница.
Спрятать погреб холодный-то выбрала,
Там дубовой доскою прихлопнула,
Сверху жёлтым песочком присыпала,
Правой ножкою бойко притопнула.
И пошла прямо в новую горенку,
Чаевать под цветное окошечко,
Под стеколушко красное скромненько,
Отдохнуть от заботы немножечко.
Из-за леса тут частого, тёмного
Вылетали два сокола с севера,
Вылетали два лебедя чёрного,
Что два лебедя – грозных два деверя.
- Да и где ж брат большой наш, невестушка,
Ты скажи нам, любезная сношенька?
- С вороными конями на речушку
Он отправился раным-ранёшенько.
- Ой неправда, невестка лукавая,
Что не правда твоя да не истина.
Отчего же крыльцо всё кровавое,
Да и платьице кровью избрызгано?
- Сиза голубя я обезглавила,
Во холодный-то погреб закинула,
Сверху жёлтым песочком оправила
И дубовой доскою задвинула.

* * *
Ох, ты яблоня моя, ты садовая моя,
Ты садовая, медовая, рассыпчатая!
Да и кто тебя сажал, кто обильно поливал,
Кто лелеял-холил ветви перевивчатые?

- Как садил меня Иван, поливал да Селиван,
Селиванова жена за мной ухаживала,
Она дёргала лопух, приговаривала вслух,
Приговаривая, садик обихаживала:

- Кто у нас боярский сын? Кто великий господин?
Селиван-сударь боярин, Иванович – господин.
Он по горнице ходил, дочь любимую будил,
Нёс с собою полотенце и водицы кувшин.

Дочь любимая всё спит, в тёплом гнёздышке лежит,
Под пуховою периной расписная кровать.
- Ты, Наталья, не ленись, Селивановна, проснись,
Не работу в садочке до темна работать.

Не работу работать – буйну голову чесать,
Русы волосы пушистые в косу заплетать,
Алу ленту уплетать, голубой перевивать,
И себя в наряд шелковый и парчу обряжать.

Дочь любимая всё спит, подыматься не спешит –
Ни умыться, ни белиться, прихорашиваться.
У ворот подружки ждут, завивать венки зовут
Во зелёный сад кудрявый, приукрашиваться.

- Ах, подружки, у плетня обождите вы меня,
Я у батюшки, у матушки спрошусь погулять,
Что пойти ли мне велят во зелёный с вами сад,
Что они благословят ли да веночки свивать?

* * *
Для котёнка кошка
Сварила картошку
В большом горшке,
На донышке.
Дала и ложку –
Таскать понемножку.
- А не будешь есть –
Найдём кому снесть:
Поставим под кровать –
Станут курицы клевать.

* * *
Мяу, мяу, кошечка,
Скушай кашки ложечку,
Кашка больно хороша:
Были тут два мураша,
Воробьишки и букашки,
Три козла и три барашка,
С ними маленьки козлятки –
Ели кашку без оглядки.
А Каракуля-Маракуля
Ела тихо, не балакала.
Ну а после малых деточек
Не нашли мы и объедочек.
А как кот приходил –
Извертелся, насорил.
Ты же ешь, не сори,
Кота за уши дери!

Из новых стихов
Из новых стихов