* * *
Истина лежит посередине,
Крайности – синонимы беды.
Крутятся воронки на быстрине
Бешено несущейся воды.
Правда, как всегда, посередине,
Чёрно-белый страшен человек.
На душе его вчерашний иней
И на сердце прошлогодний снег
Небо часто кажется с овчину,
И спасает только здравый смысл –
Творчества златая середина,
Снежно-белый со стихами лист.
СВЕТЛОЙ ПАМЯТИ МАМЫ
Я поживу ещё…
Мы встретимся с тобой
Прозрачной осенью. Когда и как – не знаю.
Неслышной поступью ушла дорогой к раю,
Январской стылою
Морозною порой.
Я поживу ещё.
Я – лучший у тебя,
Ты – у меня. Не вечны расставанья,
Уйдут в века минуты ожиданья,
В небесном зеркале
Увижу вдруг себя.
Я поживу ещё.
Печали не тая,
Люблю тебя, всю боль тебе прощая,
Я – маленький ещё, а ты – большая,
Но ты ушла,
Родимая моя.
Я поживу ещё.
Тяжёлый груз нести
Нам поровну. Всё это понимаю,
Жизнь без прикрас с надеждой принимаю.
Пойми и ты.
Пойми и отпусти…
***
Старые футбольные мячи –
Сдутые проколотые души,
(Старый хлам, что никому не нужен)
Спят себе, усталые, в ночи.
Не могу выбрасывать мячи –
В них остался чистый воздух детства,
Запах трав с поляны по соседству,
Где поставив штанги-кирпичи
бегали, счастливые, до ночи,
Синяки и ссадины в бинты
спрятав. И крича до хрипоты
По мячу лупили что есть мочи.
…Сделав предпоследние финты
Вместе и состарились с мячами,
Навсегда они остались с нами –
Сдутые надежды и мечты.
***
Земля же была безвидна и пуста…
Бытие. гл. 1.2.
Земля безвидна и пуста…
Печаль – знамение завета.
Прожить с заката до рассвета,
До света,
Досыта,
До ста.
Душа в сиянии креста,
В лучах божественного света
Рисует вдохновенье лета
На белом мареве холста…
СЕЛО ЗАПЛАВНОЕ
Мокрые доски пахнут дождём,
Лавки у сельского храма.
Через Самарку старый паром
Переползает упрямо.
Бор Бузулукский течёт за рекой,
Прямо в предгорья Урала –
Струи стволов, как поток золотой,
Устремлены от причала.
С батюшкой юным ведём разговор.
Липовый чай из бокала.
Здесь я обрёл и приют, и покой.
…Разве же этого мало?
***
Раскаты грома. Разговор
В огромной и пустой квартире.
Добро и зло в подлунном мире
Вдвоём несут ночной дозор.
Зигзаги молний. Мудрый взгляд.
Омар Хайям. Слова Сократа.
Не ополчится брат на брата,
Не воротится зло назад.
Стеною ливень из ведра
Небесного. И мысли зримы –
Поэту быть необходимо
По эту сторону добра…
***
Дым над Тольятти, дым.
Утро, начало пятого.
Хочется вьюжных зим.
Жаркое лето десятого.
Бор, опалённый бор.
Сосны с корнями ватными.
Зло – дождь укравший вор?
Горькое лето десятого.
Вой по-над Волгой, вой.
Стонут волчица с волчатами,
Логово скрыто золой.
Страшное лето десятого.
Знак людям, ясный знак –
Небо чернеет закатами.
Жить разве можно так?
Вещее лето десятого.
***
По песку бродячий рыжий пёс
Носится в гирлянде брызг из света,
Тычется в ладонь прохладный нос.
Копылово. Осень. Бабье лето…
На воде – фигурки рыбаков –
Шахматными пешками по лодкам.
Рыжесть Жигулей до холодов
Будет душу греть метеосводкам.
Волгою синеет небосвод.
Слушая ветров шуршащих звуки,
Я иду, в карманах грея руки,
Не спеша по рыжей кромке вод.
***
Я живу как умею,
Я дружу с кем хочу,
В заповедные чащи
В сновиденьях лечу.
Полуночные ветры
Не задули свечу,
В полутёмных аллеях
О своём прошепчу.
Про душевные раны
Не расскажешь врачу,
За грехи своенравья,
Как по счёту, плачу.
Чей-то шёлковый локон
Между пальцев кручу,
Провожаю, встречаю,
Не хочу и хочу.
Я живу как умею,
Я пишу что хочу,
Ошибаюсь и каюсь,
Говорю и молчу…
***
Писатель – подмастерье Бога,
Безвестный чистильщик души,
Судьбу отдавший за гроши,
За искренность живого слова.
«Иже еси на небеси» –
В начале мира было Слово,
Родной язык – первооснова,
Источник вдохновенных сил.
Неспешно помолившись Богу,
Забыв невольные грехи,
Любовь, и радость, и тревогу –
Всё превращает он в стихи.
***
Всё суета и томление духа…
Кн. Екклезиаста, гл. 1.14.
Устало слово…
От нас устало.
Тоска и злоба,
А света мало.
Мы что-то пишем,
Зачем – не знаем.
Печалью дышим,
Молве внимаем.
Забыть.
Забыться.
Переродиться.
Не суетиться…
Не суетиться…
***
Великие стихи писались перьями.
Пропали перья – кончились стихи.
Поэзия – «воровка на доверии» –
В чужих карманах спрятала грехи.
Заросшею тропой плетётся к лирике
Испить печали, как святой воды.
На паперти оборванные клирики
Ждут появленья утренней звезды.
ЛУКОРЕЧЬЕ
За рекой, за Волгой – Лукоречье,
Сказочная дивная страна.
Закрывает ласковую вечность
Древних гор зелёная стена.
Жигули в тумане, в паре, в дыме –
Пеленой окутаны леса.
По ущельям пятками босыми
Бродит эхо, будит голоса
Молчаливых каменных утёсов,
Тишина висит по-над водой.
В зеркалах небесно-синих плёсов
Чёлн плывут с изящною ладьёй.
Запах трав больную душу лечит,
Красота ласкает слух и взор.
Сторона родная – Лукоречье,
Вотчина Хозяйки Девьих гор.
***
Стихи пишу…
Откуда это ? –
В потоке неземного света
Блеснёт магический кристалл:
И то, что знал
И что не знал,
И то, что было
И что будет
Среди дождей, в сплетеньи судеб,
Среди любви и суеты,
Среди словесной маеты….
И между «настьем» и ненастьем
Возникнет половодье счастья,
Переведутся все напасти,
Уйдут в себя разливы страсти,
Появится покой души.
Ещё всё будет.
Не спеши … | ***
Торжественный церковный полумрак,
Пред службой зажигает дьякон свечи –
Негромко раздаётся мерный шаг;
Вся суета – за стенами, далече…
Два человека перед алтарём
В потоке чистоты, добра и света!
Смущённые мирские дети лета:
Ещё чужие…
Но уже – вдвоём.
***
Осиновка. В руинах древний храм.
Июньский дождь, как пoмин по усопшим,
Щербатых окон шелестящий шёпот:
«Молитесь, дети, верьте. Аз воздам!»
Пустой причал. Молчащая река.
Поля, поля… Пустынная дорога.
С немой душой нельзя дойти до Бога.
…Земля моя – Самарская лука.
***
Уходящий в лунную дорожку
Обветшалый деревянный пирс,
Крупных звёзд опаловый пунктир
В бесконечность манит понарошку.
Уходящий в волжские низовья
Теплоходов белый караван,
Призраки далёких странных стран
Шепчутся в ночи у изголовья.
Уходящий в лёгкое дыханье
Тяжкий вздох оранжевой луны,
Птицы тень под шелесты волны
Шорох крыл вплетает в мирозданье…
***
Последний из сторожевых,
Судьбой оставленный в живых.
Мгновенья, бьющие под дых,
Страх и угрозы.
Свирепый сероглазый пёс
Без ласки материнской рос.
Борьба за жизнь – игра всерьёз:
Кровь, пот и слёзы.
Забравшись на крутой утёс,
Печально выл под грохот гроз,
Прильнув к стволам родных берёз
Такой, как прежде.
Смышлёный взгляд, прохладный нос,
В душе – щенок-молокосос,
Следы шипов багровых роз.
Боль и надежда…
* * *
Друзьям детства — Мишке, Славке и Юрке К. посвящаю
Осколочек утерянного детства
Остался в сердце. Ноет по ночам.
Мои друзья, что жили по соседству,
Давно уж не звонят по мелочам.
Наш старый двор — цветные сны и грёзы.
Кусты сирени. Тополиный рай.
Он видел всё — и плач, и смех, и слёзы!
Родной и незабытый милый край.
Любимая футбольная поляна —
На ней "рубились" жёстко, до конца.
Я помню помощь Шубина Коляна
От рыжего парнишки — подлеца.
Дворовые старухи на скамейке
Судачили про то, что "всё не так!",
А мы, купив "Памир" за три копейки,
Курить влезали тихо на чердак.
На Жилина весеннею метелью
Дурманно-снежно яблони цвели
Девчонки под мелодию капели
Венки из одуванчиков плели…
…Осколочек утерянного детства
Остался в сердце. Ноет по ночам...
ДЕНЬ РОЖДЕНИЯ МАМЫ
Вид на мокрый тополь
Из оконной рамы;
Середина лета,
День рожденья мамы.
Запахи из детства —
Типографской краски,
Солнечные блики
Нежности и ласки;
Модные пластинки
Пьехи с "Песнярами",
На парадах — дети
С красными шарами.
Вечно полупьяный
Шубин дядя Жора,
"Кара-Кум" конфеты,
Пацаны-обжоры;
Новенькие кеды
И футбольный мячик.
…И еще счастливый
Сероглазый мальчик.
За окошком ливень
Распугал прохожих,
Не вернуть уж больше
Детских лет погожих.
…Папенькина дочка
С бабушкиным взглядом
Подойдет неслышно
И присядет рядом,
И шепнёт тихонько:
"Ты не старый, папка…"
Поцелую в носик
И вздохну украдкой.
…Дождь следы смывает
Незабытой драмы,
Светлый день июня —
День рожденья мамы.
***
Когда-нибудь, но не теперь,
пойму – оно того не стоит.
Окончится пора потерь,
и время мудрого покоя
наступит, и в осенний день,
под одиночество печали,
заботы ласковая сень
укроет нас пуховой шалью.
***
Но есть соблазн…Соблазн уединенья…
Зинаида Гиппиус
Бескрайние луга галактик,
Свирели древних пастухов
Вплетающие звуки строф
В метели марсианских арктик.
Пастух по имени Петрарка
На ложе из драконьих шкур,
Печально ждёт своих Лаур –
Красавиц из страны Урарту.
Зов опрокинутого неба.
При полной наливной луне,
Пёс гончий сторожит вовне
Стада покинутого Феба.
***
И всё не так, и мы не те
В периоде полураспада.
Во мраке скрыты, в темноте,
Дороги, что ведут куда-то.
И освещая новый путь
Мосты, пылающие сзади,
Откроют нам иную суть
Счастливой светлой жизни ради!
ГОРОД НЕДОСКАЗАННОЙ ДУШИ
Пётр Проскурин, побывав в Тольятти,
назвал его «городом без души»
Клеймо поставил: «Город без души…»
И растворился в суете столичной;
Большой писатель*. Странник безразличный.
С хулой огульной, право, не спеши!
Усталый град, за тяжкие грехи,
Возводит, во прощенье, Божьи храмы,
И к ним идёт Душа, в платочке Мамы,
Лаская взглядом куполов верхи;
Вульгарность ярких улиц. Этажи.
Спесивый город, нервный и манерный.
Глоток воды – цветы собаке Верной –
Живой родник в окраинной глуши;
Татищев-всадник, спрятанный в лесу,
За сотни лет, видавший много крови,
Могучей дланью вестника любови,
Святую Душу держит на весу;
…Звезда с луной уйдут в ночной дозор,
Украсив небо в серебристом тоне;
И Божий сын в пурпуровом хитоне,
Сойдет на склоны Жигулёвских гор…
***
Городок из детства: площадь, Дом культуры.
Снег скрипит тихонько. Полная луна.
В «сталинке» высокой тень от абажура
Плещется в бокале красного вина.
Старый жёлтый флигель сторожит ворота
Сумрачного парка, где темным-темно.
Радостно на сердце, будто обнял кто-то:
Светится родное в полночи окно.
Там за занавеской – островок из детства:
Мама молодая разливает чай,
И отец с «Футболом» в кресле по соседству,
И родной собаки полусонный лай.
Сказочно-святые годы малолетства
Как картинки в книжке, как цветущий май
Вспомнил я былое, вспомнил счастье детства
Вспомнил я сегодня, вспомнил невзначай…
СТАВРОПОЛЮ-НА-ВОЛГЕ
Смертный грех – убивать города,
По-над Волгой – ни стона, ни плача,
Всё могло бы сложиться иначе –
Скрыла город беда и вода…
Тихий город Святого креста
Похоронен под толщею водной.
Суетится Тольятти безродный,
Во спеси позабывший Христа.
Факела возрождённой души
Светят людям средь шума и гама
Куполами Казанского храма –
Маяками в духовной глуши.
Мудрый всадник пророчит войну
Бездуховности Дикому полю,
Под малиновый звон колоколен
Верный пёс сторожит тишину.
Молит небо Угодник святой:
«Защити от невзгод бедный город
И людей от душевного сора,
Дай им веру, любовь и покой…»
Из новых стихов
Из новых стихов
Из новых стихов
Из новых стихов
Из новых стихов
Из новых стихов
Из новых стихов
Из новых стихов
|
